Вперёд, за Фениксом! Создадим Новый Мир

– Видимо, её крылья были слабы: она едва передвигалась, и мы помогли ей добраться до статуи.

– Это похоже на правду, – признал птиц. – Особенно учитывая, что Спящая умирала. Продолжай.

– Она попросила, чтобы я помог ей присесть у могилы её безответной любви, Нидахасая.

Птицелюди сверху забурчали. Я что-то не так сказал?

– Откуда ты знаешь про Нидахасая? Кто тебе рассказал о нём?! – вспушился ещё один птиц.

О Дьявол… Я тихо вздохнул, едва сдерживая иную реакцию. Ведь про Нидахасая рассказал мне Муракара, а я ему пообещал молчать о нашем разговоре. И сейчас Муракара застыл как статуя.

Надо что-то придумать… Срочно… Идея!

– Когда мы были в хижине мастера, мы находили записи о сборке крыльев от его лица, – пояснил я. – Там он рассказывал о себе, но не очень много. А о любви упомянула сама Спящая.

Краем уха я услышал, как Муракара выдохнул.

– Пускай продолжает, – оборвал затянувшуюся паузу Дьяус.

– Спящая… просила прощения перед миром за то, что сделала с ним.

И в этот раз я, кажется, просчитался слишком сильно: зал взбудоражился так, что, казалось, меня снесёт его возмущениями. Заговорили все: от мала до велика, от толпы внизу до властей наверху.

Дьяус молчал. Спустя время он частично успокоил зал взмахом руки и ледяным тоном спросил:

– С чего бы ей просить прощения за то, что она отдала приказ спасти наш народ? С чего бы ей просить прощения перед некрылатыми, которые принесли нам лишь страдания?

Я опустил голову, в страхе понимая, что не знаю ответ на этот вопрос. В голову приходила история о том, как некрылатые помогли свергнуть тиранию на Островах, но её рассказал Муракара, а я больше не могу его подставлять. А о милосердии Спящей не может быть и речи: её приближённые явно другого о ней мнения.

– Я не знаю, – признался я. – Прошу прощения…

– Достаточно, – прервал меня Дьяус, раздражённо отмахиваясь. – Воины, уведите его.

Потихоньку те стали собираться вокруг нас. Они не стали срываться: я даже не сопротивлялся, а друзья, понимавшие своё положение, не стали ослушиваться. Сторожа Чумных не тронули. Пока нас связывали, Дьяус лишь бесстрастно продолжил свою речь:

– К сожалению, у нас есть и другие плохие новости, – проговорил он так, словно моего слушания и вовсе не было. – Посланник, много лет передававший нашу волю на Агнанеи, был заражён чумой. А значит, мы тоже в опасности.

Звуки стали громче: толпа, кажется, вот-вот запаникует. Но Дьяус вновь взмахнул рукой, и ей пришлось стихнуть.

– Я молюсь Уруваккиявар, чтобы никто из вас не заразился следом, однако опасность охвата чумой Ахасе теперь в разы возросла. С этой бедой необходимо справляться, и срочно. Поэтому я хотел бы взять на себя эту ответственность, временно став Покровителем Островов Уса.

Я застыл, не находя слов. Как он смеет? Разве его хоть кто-то послушается? Если его изберут, мне точно не видать благословения местной власти.

– Суд! Объявите свою волю.

Крылья и руки начали подниматься. Я поражённо наблюдал, как ряд за рядом птицелюди голосовали. За что? Неужели вы не видите, как нагло он забирает власть? Разве это не против устоев свободных Островов?

– Единогласно! – вскинул руки и крылья Дьяус. – Тогда я Своей волей объявляю…

Вдруг послышался оглушительный грохот шагов. Я обернулся: кажется, в зал ворвались несколько птицелюдок. Они окружили нечто… светящееся?

– Калатрея Дьяус! Ваш сын… – заголосила одна.

– С ним что-то не так! – вторила вторая.

– Калатрея, Птенец засветился!

Они расступились. И наконец-то я увидел того, за кем сюда пришёл. Совсем маленький, не больше годовалого ребёнка, весь в перьях, с пухлым личиком. Он, как и мать, был пушистый и круглый, но в перьях его гармонично сплетались ярко-цветные и успокаивающе-белые цвета. Однако сейчас он вспушился, и из его вспушённого нутра лились лучи.

Это точно Птенец – наследник Островов Уса. Сын Карунавы и Дьяуса. И я вторил ему светом.

Наконец-то я мог ответить Дьяусу. Обернувшись, я выпрямился: опешившие воины даже не стали меня удерживать.

Впервые во взгляде Дьяуса виделось что-то смертное. Он явно был поражён. Он уставился на своего сына, не в силах что-либо сказать. Но когда я начал говорить, он обратил внимание на меня – взгляд его не изменился.

– Я, Проводник Феникс, пришёл сюда, чтобы найти Птенца! – заявил я, обводя взглядом всех в этом зале. – Моя миссия – возродить мир, мне наказала сама Создательница. И если вы не верите мне, поверьте свету перед вами!

Гомон, вздохи, вскрики. Дьяус изменился в лице, сдвинув брови и сощурившись. Наконец он обратился напрямую ко мне:

– Ты…

Но нас прервал вскрик. Я вновь обернулся и увидел: Птенец звал меня, вытянув маленькие разноцветно-белые крылышки. Если бы я мог, я бы вырвался к нему, но хватка воинов стала только жёстче.

Вместо этого я улыбнулся Птенцу, а тот улыбнулся мне в ответ.

– Воины! – крикнул Дьяус. – Приведите Проводника ко мне. Нам нужно поговорить.

4. Противоречия