Впереди бездна, позади волки – 2. Змей

— Ладно… А вообще… не важно. Осталось Сигилы вставить в свои места и… Может мы сейчас вызовем какого-нибудь демона? Я думаю, что это просто тайник, — Ким аккуратно вставил нужные пазы четвертый Сигил Воздуха, который он получил от Мудрой Берты, и что-то щёлкнуло, треснуло, и крышка тайника отъехала в сторону.

— Рукопись?

Ким держал в руках пожелтевшие свёрнутые листы, скреплённые печатью.

— Это та правда, которую ты искал?

— Пойдем-ка отсюда в другое место, — он резко поднялся и взял Эмму за руку.

После лестниц и коридоров они попали в небольшую темную комнатку. Ким зажёг свечи.

— Это моя мама.

Он показал на большой портрет на стене, с которого смотрела женщина с доброй улыбкой и большим букетом полевых цветов.

— Такая красивая… — Эмма, затаив, дыхание, смотрела на портрет. — Она совсем не похожа на…

— Королеву?

— Извини, я не то хотела…

— Не извиняйся, — Ким улыбнулся. — Отец не разрешал вешать этот портрет в залах, говорил, что на нём она слишком простая. Похожа на крестьянку. А мама очень любила этот портрет. И я.

Ким отомкнул ящик письменного стола:

— Она самая! — он достал тетрадь в змеиной коже, ту, что сгорела дотла на морском берегу. — Можешь проверить.

— Нет, спасибо! Я тебе верю, — вежливо отказалась Эмма и присела на жёсткую кушетку. — Ким, ты не хочешь прочитать рукопись?

Ким не ответил и сел в кресло напротив портрета. Долго молчал. Сломал печать. Но пока не прочитал ни одного слова.

Ким хотел.

Но.

А нужна ли тебе эта правда, Ким? Страшно терять прошлое, которое до этого ты считал правдой. Страшно терять будущее. Страшно терять себя. А может этой рукописи самое место в камине? Развести сейчас огонь и…

— Ким, ты ведь шёл к этому! Прочитай её, наконец.

— Ты права. Надо покончить с этим, — сказал Ким Эмме, но скорее самому себе. — Я, Сигизмунд Болеард Эрхард, находясь в здравом уме и твердой памяти, пишу эти строки в седьмой день пятого месяца года 1256, являясь представителем королевской династии, а так же являясь живым свидетелем произошедшего в королевстве Иерхейм, и находясь здесь от начала и до конца этой трагической истории, я хочу донести правду о Змее и о великой битве, дабы сохранить зерно истины для потомков…

Ким читал вслух, с трудом разбирая устаревшие буквы, но потом читал уже молча.

Эмме же в это время казалось, что она наблюдает за каким-то превращением: ею любимые черты менялись, искажались, принимали некий иной вид, при этом Ким был всё тот же Ким. Что-то менялось у него внутри, в душе, каждая частичка её переворачивалась, как будто в калейдоскопе и всё укладывалось в иной, доселе невиданный рисунок. И весь этот перевертос отражался на его лице.

Ким дочитал рукопись.

— Они должны знать… они должны знать… Прости… Сотни лет вранья… сотни…

Он говорил что-то тихое и невнятное и смотрел на мать. А она смотрела на него, обнимая васильки и ромашки.

Тут прихгромыхал Золтан.

— Ваше величество, у дворца собирается народ. Толпа со всего города… Это толпа, которая требует короля. Они хотят видеть тебя.

— Я выйду к ним, Золтан.

Верный друг и товарищ, разве мог он не заметить этой странной замены? Что-то случилось с твоим королём.

В сторону нейтралитет и проформы — опаленный ночным боем, уставший от ран, собранный, чтобы не развалиться на части от каждого вздоха — он обнял своего Кима и говорил с ним, словно успокаивая какого-то страшного зверя, что сидит в нем, как в клетке:

— Послушай меня, хорошо? Я хочу, чтобы ты услышал меня, Ким. Что бы ни случилась, я всегда буду за тебя, я буду на твоей стороне, даже если эта сторона окажется дном. Все эти грязные разговоры о том, что ты не королевской крови, что породил тебя Змей, и ты есть само Зло… Я не верю во все эти бредни. И даже если это правда, я клянусь тебе, что мне плевать на это… Выйди к ним, Ким. Докажи, что ты не сын Змея!

— Нет, Золтан, я не сын Змея. Я… Я сам Змей. Всё, что говорили о Змее — всё это ложь. Я всё вспомнил, Золтан. И я ничего не забыл. Я Климент Иммануэль Эрхард Юстиниан, и я Змей, пришедший восемь сотен лет назад на эти земли, чтобы дать им свободу! Да! Золтан, Змей это не вселенское зло. Змей пришел, чтобы скинуть с их башки золотые короны и убрать от их рыл золотые корыта! Вот чего они боятся сейчас — они боятся потерять власть! Все эти паразиты, что вознесли себя на пьедестал, что жируют, питаясь трудом и свободой других! Когда-то давно меня предали, и им казалось, что они победили. Но не совсем… Я ушел, чтобы вернуться. И я вернулся. И я даже знаю, с чего начать! — Ким отжал какой-то рычаг в стене за портретом и открылась ниша, из которой он достал холщовый свёрток. — Эмма, нам надо немного подняться. Вместе.

…С запада надвигалась гроза.

Холодный ветер подгонял тяжёлые тучи и гнал их над сердитым морем к городу Иерхейм.

На крыше королевского дворца стояли Ким и Эмма.

Ким крепил знамя к флагштоку, Эмма помогала и смотрела, как на дворцовую площадь стекается народ.