Впереди разведка шла

На направлении Лайошмиже, Эркень, Инари действовал разведвзвод отдельного саперного батальона под командованием старшего лейтенанта Воронова. Корпусной инженер подполковник Мирошниченко поставил ему задачу: проверить, цел ли мост через ручей южнее Инарча, и, если он не взорван, захватить и удержать до подхода подразделений бригады подполковника Лященко.

Мост оказался исправным, но охранялся. Старший лейтенант Воронов с разведчиками внезапно атаковал гитлеровцев, стремительно ударил с двух сторон. Мост был захвачен. При этом было обнаружено сто килограммов тола, по-видимому, предназначенного для уничтожения моста.

Переправа прошла успешно.

В результате умелого маневра, предпринятого нашим комбригом, мы ворвались в Илле. В домах горел свет — будапештская электростанция работала, на вокзал прибывали эшелоны с пехотой и артиллерией. Появление на улицах города разведчиков на бронемашинах, танков с красными звездами оказалось полной неожиданностью для местного гарнизона. Гитлеровским офицерам так и не пришлось досмотреть сладкие сны в мягких постелях. Полураздетые, они выскакивали на улицы, пытались отстреливаться. Более благоразумные поднимали руки...

Под утро все затихло. Город выдыхал гарь и дым прошедшего боя. На узких улочках застыли протараненные бронетранспортеры, раздавленные орудия, смятые амфибии и легковые машины. И трупы...

Сотни пленных разместили по дворам. Гитлеровцы — от рядовых до полковников, нилашисты со знаками «Скрещенные стрелы» на рукавах, юнцы из профашистской военизированной организации «Левентэ»...

Эти уже отвоевались и смирились со своей участью. Труднее было с теми, кто, сбиваясь в мелкие стаи, рыскал по округе. Защищались они до последнего патрона, а когда боеприпасы кончались, переодевались в штатское платье и пытались выдать себя за мирных граждан или беглых солдат в надежде избежать плена.

В тот же день, 4 ноября, разведчики обнаружили, что в сторону Илле выдвигается моторизованная дивизия СС «Фельдхернхалле». Она, как и другие части, была срочно переброшена из района Мишкольца на будапештское направление. Конечно, это не могло спасти положение противника в целом, но и на легкую победу нам теперь рассчитывать не приходилось.

Вызвал меня на НП бригады начальник штаба подполковник Бобров, поставил задачу, затем сказал:

— Подбери самых смелых, уравновешенных...

«Уравновешенный» было у Ефима Фомича любимым словечком и означало: надежный, готовый на все...

Решили действовать методом засады. Хороша она тем, что ее не надо тщательно готовить. Следует только найти место, где можно скрытно расположиться, к — ждать. Авось, появится одинокий солдат, офицер, небольшая группа, мотоциклист или машина. Тогда — действуй, не теряя времени, пользуйся растерянностью фрица!

Засаду устроили в лесопосадке у дороги, недалеко от населенного пункта Дьяль. Бронетранспортер надежно укрыли.

Сидели так час, второй. Мимо, не таясь, катили на машинах гитлеровцы. Но нельзя «облегчить душу», резануть по ним очередью, забросать гранатами... Нужно терпеть.

Так просидели без малого четыре часа, пока не дождались «своих гостей». Впереди шел бронетранспортер, за ним —легковушка. То, что нам надо. Я метнул противотанковую гранату по ходу движения броневика. Взрыв качнул его, сбил с линии движения, из металлической лохани выпрыгнули три немца в буро-зеленых пятнистых халатах.

— Бей по ногам! — приказал я Ситникову, и тот дал длинную очередь из пулемета. Гитлеровцы повалились. Двое остались лежать неподвижно, третий пытался подняться, стал на колени, но, качнувшись, головой уткнулся в землю.

— Ты что, ослеп? — набросился я сгоряча на Семена.— Мертвяки мне не нужны...

— Да не кипятись, командир! — попытался сгладить хоть как-то неприятный инцидент Алешин.— Ну, отправили этих в «земотдел», черт с ними!

Алешин по-охотничьи, навскидку ударил из автомата по легковушке, которая пятилась назад. Пули, наверное, пробили радиатор — из-под капота повалил пар. К машине бросились разведчики из группы захвата — Багаев и Аверьянов.

В ней оказались венгерский генерал, немецкий полковник и шофер. Пуля попала генералу в живот, он громко стонал. Пленных мы перетащили в свой бронетранспортер, забрали портфель с документами, а также захваченный штандарт венгерского полка связи.

Лейтенант Срибный, перевязывая генерала, по ходу задавал вопросы. Тот сказал, что он из оперативной группы по подготовке контрудара в районе Будапешта. Узнали также, что гитлеровцы перебросили из Италии большое количество танков, чтобы перекрыть выход наших войск на юго-западную окраину венгерской столицы.

Мы уже отчетливо слышали гул танковых моторов и решили, не теряя времени, жать к своим.

За умелые действия в разведке, доставку пленных и документов старшего сержанта Алешина представили к награде — ордену Славы II степени, рядового Аверьянова — к Красной Звезде, а меня — к ордену Красного Знамени.

Бригада дальше не пошла, заняла позиции на северной, северо-западной и западной окраинах Илле.