Впереди вражеский берег

Русские стали друзьями и союзниками британского народа, который избавился от угрозы воздушного блица. Большая часть эскадрилий ночных истребителей получила достаточно времени для освоения новой техники, которая могла позволить отбивать налеты ночных бомбардировщиков. А мы занялись охотой за минными заградителями.

Поймать эти самолеты было очень сложно. Они покидали свое побережье, держась над самой водой, и шли на полной скорости, пока не оказывались примерно в 30 милях от берегов Англии. Там они набирали высоту примерно 4000 футов, с помощью радиопеленгации определяли свое место и сразу шли вниз, чтобы сбросить мины. Чтобы перехватить их с нашим оборудованием, мы должны были оказаться в точке, где немецкий самолет начинал набирать высоту. Это было чудовищно сложно. Более того, это требовало неслыханной точности управления самолетом. От нас требовали снижаться со скоростью 250 фут/мин, иначе мы могли потерять контакт. От нас требовали держать скорость точно 180 миль/час. На меловых утесах Кента была спешно поставлена радиостанция, которая могла поддерживать связь с нами вплоть до самого побережья Голландии. Кроме того, была построена специальная станция, которая могла «видеть» почти на такое же расстояние. Мы проводили учения круглыми сутками, часто подходя на дистанцию прямой видимости к вражескому берегу. Чаще всего мы перехватывали товарищей по эскадрилье, но иногда нам подворачивались немецкие самолеты, охотящиеся за нашими кораблями. Противник довольно часто поднимал истребители, чтобы слушать наши радиопереговоры. Его пилоты следовали указаниям наших офицеров наведения и начинали охотиться за нами. В результате в тучах у голландского побережья начинались смертельные кошки-мышки.

На нашей базе произошли крупные изменения, причем практически одновременно с изменением состава британского правительства. Командующим базой стал Чарльз Уиддоуз. Командиром эскадрильи стал подполковник Тэд Колбек-Уэлч. Он был очень приятным человеком, а его жена — так и вообще очаровательна. Мы с Бобом стали командирами звеньев и получили майорские погоны.

Через несколько дней эскадрилья добилась первого успеха в новой игре. Боб поймал немца, который летел на высоте 6000 футов, возле Саутпорта. Его мины взорвались, и пылающие обломки самолета рухнули в море. Через несколько минут после этого Джеймс вывел меня на «Хейнкель» на высоте 4000 футов. После короткой очереди немецкий самолет вспыхнул и упал в море возле Ширнесса. Третий самолет был сбит над болотами у Гарвича другой эскадрильей. Мы полагали, что сбили около 20 процентов высланных противником самолетов, что было очень неплохо. Однако следовало помнить, что небо было чистым, а видимость хорошей. Нам следовало научиться делать то же самое в плохую погоду.

Через неделю Робин Майлс и Ланс Мартин сумели сделать и это. Оба увидели свечение выхлопа сквозь тучу. Оба тщательно прицелились. И оба сбили своего противника. Робин и Ланс торжествовали.

Одного из спасшихся немцев допросили у нас на базе. Я потом столкнулся с разведчиком в столовой. Он просто дымился от злости.

«Я в жизни не слышал такого бреда. Парень, должно быть, окончательно спятил. Утверждал, что русских они разобьют за месяц, а к концу года Гитлер будет в Лондоне».

«А что об американской помощи?»

«Он утверждал, что подводные лодки перетопят почти все транспорты».

Здесь он был не столь далек от истины. Ситуация с подводными лодками была критической. Подобно нам, Береговое Командование сражалось с невидимым противником. Впрочем, ученые и им обещали какое-то устройство, которое поможет справиться с немцами.

«А что он говорил еще?»

Наш разведчик печально усмехнулся.

«Да ничего особенного. Он только сказал мне, что если я замолвлю за него словечко и отправлю в Канаду, где, по его мнению, он будет в безопасности, то он проследит, чтобы со мной тоже обращались хорошо после окончательной победы Германии. Я едва не дал ему по зубам», — пробормотал он, делая большой глоток из своей кружки.

Вот такими были наши враги. Надменными, жестокими и слегка спятившими. Мерзкие типы.