Впереди вражеский берег

Когда Дэйв задал моторам нужные обороты для выхода на режим крейсерского полета, я отметил, что наша скорость составила 120 миль/час. Достаточно много для тяжелого бомбардировщика. Самолет летел устойчиво и послушно откликался на действия штурвала. «Ланкастер» был легким в управлении, насколько это было возможно для его размеров. Это была не машина, а просто конфетка. Хоппи показал мне, как останавливать мотор простым нажатием кнопки, и как лететь всего на одном моторе, постепенно теряя высоту. Но самолет даже в таком режиме мог продержаться в воздухе достаточно долго, чтобы уйти от вражеского берега. Он также показал, как сажать самолет на брюхо, используя закрылки. В качестве «поверхности моря» мы использовали гладкое облако на высоте 4000 футов.

Через полчаса Хоппи показал мне все, после чего вызвал контрольную вышку и запросил посадку.

«А теперь смотри внимательно, — сказал он. — Освоить правильные действия при посадке исключительно важно».

Мы кругами пошли вниз, пока не оказались в миле от взлетной полосы на высоте около 1000 футов. Тогда последовала новая серия команд.

«Закрылки 20».

Дэйв послушно установил закрылки на 20 градусов. Скорость упала до 160 миль/час.

«Увеличить обороты».

Сектора пошли вперед, и моторы взревели, выбросив облака белого дыма.

«Выпустить шасси».

«Шасси выпущены».

Мы заходили на полосу.

«Закрыть радиаторы».

«Радиаторы закрыты».

Перед пилотом загорелись две зеленые лампочки.

«Шасси зафиксированы», — сообщил Дэйв, увидев это.

Теперь мы шли прямо на посадочную полосу, которая мне показалась шириной не более человеческого роста.

«Закрылки до отказа».

«Закрылки до отказа».

Дэйв толкнул рукоять, и самолет тут же задрал нос вверх, пока Хоппи рулями высоты пытался удержать его.

«Скорость?»

«Скорость 130–125–128–130», — говорил Дэйв, в то время как мы приближались к земле.

«Ты должен держать нос самолета задранным, когда садишься», — бросил Хоппи через плечо. Потом спросил:

«Скорость и высота?»

«300, 120».

«200, 120».

«100, 105».

«50, 105».

«О'кей, — рявкнул Хоппи. — Убрать газ!»

Дэйв рванул назад все 4 сектора, пока Хоппи обеими руками тянул штурвал. Посадка прошла великолепно под треск и чихание выхлопа.

Мы пробежали по полосе около 100 ярдов и остановились. Затем Хоппи стянул кислородную маску со вспотевшего лица и произнес:

«Вот и все. А теперь попробуй сам».

* * *

Следующие несколько дней мы вместе с моим экипажем занимались учебными полетами. У меня имелись только 3 постоянных члена экипажа, остальных приходилось одалживать, нанимать или воровать у других пилотов, когда это было возможно. «Мальчишка» Раскелл был штурманом. Он был очень молод, как и следовало из его клички. Однако он оказался отличным штурманом и прекрасно умел обращаться с хитрыми электрическими устройствами. Единственной слабостью Мальчишки оказалось пиво. Он мог выпить пинту, после чего его поведение становилось довольно комичным. Если мы вместе отправлялись в увольнение, скажем, в Бостон, он обычно пил лимонад. Иногда он ухитрялся окосеть и от лимонада! Джонни-стрелок был старше. Это был совершенно бессовестный человек, насколько я знаю. Хатч был радистом, и его только что призвали служить. Мне следует упомянуть еще одного человека, который летал вместе с нами. Это был радист, но в воздухе он умел делать абсолютно все, разве что не мог посадить самолет. Все звали его Джорди и очень любили. Он был настоящим кокни и стремился летать как можно чаще. Как-то он ухитрился совершить 7 вылетов с различными экипажами. Сначала он полетел как стрелок, потом как бортмеханик и наконец как радист. Было забавно посмотреть на Джорди перед вылетом. Его одеяния были ужасны и просто неописуемы. Но на голову он неизменно напяливал шелковый берет вроде тех, что носят французские моряки. Он поклялся не подниматься в воздух без этого берета и свою клятву держал.

В конце концов, мы более или менее подготовились. После этого нас отправили на один аэродром в Кембриджшир, чтобы забрать министра авиации сэра Арчибальда Синклера и пару золотых фазанов. Мы гордились своей миссией. Однако так получилось, что наш бортинженер оказался новичком. По пути назад министр ткнул меня пальцем в спину и попросил выключить один мотор. Я сделал это, и министру очень понравилось. Потом он попросил меня выключить второй, что понравилось ему еще больше.

После того как мы несколько минут летели на двух моторах, в кабине появился один из генералов и попросил запустить моторы обратно, так как, в отличие от министра, золотые фазаны спешили. И тут, к моему ужасу и ужасу всех остальных, встали последние два мотора. Мой бортинженер по неопытности нажал не те кнопки! Однако все обошлось, так как через пару секунд он сумел запустить все четыре мотора. Однако за эти секунды я успел в цветах и красках представить себе, в какую переделку мы попадем, если нам придется идти на вынужденную прямо посреди Англии, причем единственной причиной этому станет человеческая глупость. Да еще когда на борту министр авиации! Однако в это время он пробовал в деле хвостовую турель и ничего не заметил.

* * *