Впередсмотрящий. Повесть о великом мечтателе: Жюль Верн

«Эту Землю, завоеванную нашими отцами ценой таких лишений и такого риска, люди должны использовать, привести в цветущее состояние... Больше не должно быть невозделанных земель, непроходимых пустынь, неиспользуемых рек, неизмеренных морских глубин, недоступных горных вершин!

Мы преодолеваем препятствия, которые ставит перед нами природа. Суэцкий и Панамский перешейки нам мешают — мы перерезаем их. Сахара затрудняет связь между Алжиром и Сенегалом — мы проклады-

75

ваем по ней железную дорогу. Океан отделяет нас от Америки — телеграфный кабель связывает нас с ней. Па-де-Кале мешает двум народам, созданным для взаимопонимания, сердечно пожать друг другу руку — мы проложим под ним железную дорогу.

Такова задача, стоящая перед нами, современниками. Неужели она менее прекрасна, чем задача наших предшественников, и неужели ни один писатель не вдохновится ею?»

Жюль Верн и был тем писателем, который вдохновился этой задачей. Он не только осуществил ее в «Необыкновенных путешествиях», но и пошел значительно дальше.

Он создал роман нового типа — роман о науке и ее беспредельных возможностях.

Науку, которая наделила человека могуществом и помогла ему проникнуть в тайны природы, он сделал своей музой.

Фантазия у него подружилась с наукой и стала ее неразлучной спутницей. Фантазия, окрыленная научным творчеством, превратилась в научную фантастику.

Вместе с новым романом в литературу вошел и новый герой — рыцарь науки, бескорыстный ученый, готовый во имя своей творческой мечты, ради осуществления больших надежд совершить любой подвиг, пойти на любую жертву.

В будущее устремлены не только научно-технические фантазии Жюля Верна, но и его герои — первооткрыватели новых земель и творцы удивительных машин.

Время диктует писателю свои требования. Жюль Верн уловил эти требования и откликнулся на них «Необыкновенными путешествиями».

76

КРЫЛЬЯ ФАНТАЗИИ

ока читатели «Журнала воспитания и развлечения» медленно продвигались с капитаном Гаттерасом к загадочному Северному полюсу, Жюль Верн успел выпустить еще один роман — «Путешествие к центру Земли».

Замысел возник неожиданно — по контрасту с ледяным безмолвием Арктики. Вода и огонь, лед и пламя — взаимоисключающие, враждебные друг другу стихии... Услужливая память подсказала живой пример: отчаянно смелый научный опыт геолога Шарля Сент-Клер Девиля, рискнувшего спуститься в кратер действующего вулкана Стромболи...

От вечного холода к огнедышащей лаве! Жюль Верн поделился с издателем новым замыслом:

— Герои проникнут в глубочайшие недра и там обнаружат неведомый мир... Почему бы для этого не воспользоваться гипотезой внутрипланетных пустот! Ведь ученые когда-то предполагали, что земной шар — пористое или полое тело, с реликтовой флорой и фауной и даже со своим маленьким солнцем, обогревающим подземное царство... Гипотеза давно отброшена, но она поможет построить фабулу и сплести ее с описаниями далекого геологического прошлого. Подземные озера и реки, гигантские папоротники, грибы в человеческий рост, ожившие ископаемые чудища — ихтиозавры, плезиозавры, мегатерии... Все они уцелеют в первозданном виде в этом воображаемом заповеднике! Научно и занимательно... Этцель горячо одобрил идею. И вот чудаковатый профессор Лиденброк вместе с

77

племянником Акселем и проводником Гансом Бьелке проникает в кратер исландского вулкана Снайфельдс и совершает беспримерные исследования в недрах земного шара. Затем после многих приключений все трое выбираются на поверхность целые и невредимые через жерло вулкана Стромболи — с потоком изверженной лавы.

Жюль Верн заканчивал свой третий роман холодной осенью 1864 года. В камине тлели сырые дрова. Дуло изо всех щелей. А путешественники в это время неслись на плоту по кипящей подземной реке. Ощущая всей кожей невыносимый жар, писатель то и дело осушал полотенцем обильный пот, заливавший лицо и шею. Вдруг, почувствовав сильную боль, он увидел на ладонях огромные волдыри.

Онорина тотчас же отправила его к доктору.

Ожог второй степени, — констатировал врач. — Где это вас так угораздило, мсье Верн?

Меня обожгло расплавленной лавой, — серьезно сказал романист. — Слышали о таком острове Стромболи — в Тирренском море, севернее Сицилии?

Доктор взглянул на него с удивлением и, ничего не ответив, вышел в соседнюю комнату за бинтами и мазью. А когда вернулся, чтобы наложить пациенту повязку, ожог бесследно исчез...

Рецензенты, восхищаясь оригинальным сюжетом, обсуждали соотношение правды и вымысла в новом фантастическом романе Жюля Верна. Книга пришлась ко времени. Вопросы, связанные с геологическим прошлым, неожиданно привлекли внимание прессы.

Французские ученые Мильн-Эдвардс и Катрфаж на основании неопровержимых палеонтологических данных доказали, что человек существовал уже и в четвертичном и в третичном периодах, которые принято было называть «допотопными». Тем самым предыстория человечества отодвинулась в глубь времен. Несмотря на

сопротивление церкви, «предыстория» быстро получила признание.