Впередсмотрящий. Повесть о великом мечтателе: Жюль Верн

«Я вижу, что вы в провинции, обуреваемы страхами, боитесь всего гораздо больше, чем мы в Париже... — пишет он родителям по поводу недавних событий. — Я побывал в разных местах, где происходило восстание. На улицах Сен-Жак, Сен-Мартен, Сент-Антуан, Пти-Пон, Бель Жардиньер я видел дома, изрешеченные пулями и продырявленные снарядами. Вдоль этих улиц можно проследить за направлением полета снарядов, которые разрушали и сносили балконы, вывески, карнизы. Это ужасное зрелище!»

Юноша жадно ловит новые впечатления. Покончив с экзаменами, он спешит воспользоваться короткой передышкой — слоняется по бульварам, заходит в музеи, знакомится с достопримечательностями столицы. Незадолго до отъезда в Нант ему посчастливилось попасть на заседание в Палату депутатов.

«Это заседание, — сообщает он отцу в письме от 6 августа, — было особенно интересным благодаря шуму, которым оно сопровождалось, и большому числу присутствовавших на нем всевозможных знаменитостей. Один депутат, сидевший рядом со мной, показал мне всех».

Следует длинный перечень имен, а затем:

«О, счастье! Виктор Гюго!!! Виктор Гюго, которого я хотел видеть любой ценой, говорил в течение получаса. Я его знаю теперь. Чтобы получше разглядеть его со своего места, я раздавил одну даму и вырвал бинокль из рук какого-то незнакомца. Должно

24

быть, об этом происшествии будет упомянуто в «Правительственном вестнике».

Революция превратила Гюго в трибуна, пламенно защищавшего республику. Великого поэта Франции Жюль Верн почитал и как политического деятеля. Имя Гюго нередко упоминается в его книгах, и хотя он будет писать на другие темы и в совершенно иной манере, романы Жюля Верна во многом созвучны произведениям Виктора Гюго с их оптимистической верой в преобразующие силы Разума и Прогресса. Можно понять юношеский энтузиазм Жюля, впервые увидевшего этого человека!

...10 ноября 1848 года. Париж. Тысячные толпы устремляются к площади Согласия. Состоится торжественное провозглашение конституции Второй республики, принятой Учредительным собранием.

Жюль Верн и его приятель Эдуар Бонами только что сошли с поезда. Сошли с поезда, который вез их по недавно проложенной колее, еще не достигшей Нанта. Первая поездка по железной дороге! Свистки локомотивов, вагонная тряска и почти неправдоподобная скорость. Такое невозможно забыть!

Не успев отряхнуть дорожную пыль, Жюль с Эдуаром вливаются в поток людей, чтобы пробраться Поближе к площади.

Знаменательное совпадение! В этот исторический день будущий писатель начал самостоятельную жизнь. «Город-светоч» властно притягивал его и не выпускал из своих объятий. Театр, поэзия, музыка все больше заполняли его существо. После третьего тура экзаменов под отчий кров он уже не вернулся.

25

ПРИЗВАНИЕ

туденческая комната на улице Ансьен Комеди. Две кровати, два стула, стол и... вечерний костюм. Один костюм на двоих. У Эдуара, однако, то преимущество, что в его бюджете предусмотрены пять франков «на зрелища», а Жюль не может выкроить и сантима. И все же он попадает в театры в качестве... клакёра, беспощадно отбивая ладони, чтобы отработать бесплатное место на верхотуре в райке.

Педантичный Пьер Верн держит его в узде, совершенно не считаясь с вескими доводами сына:

«Я предвижу следующие расходы: комната 30 франков, питание 70 франков; затем запись на лекции 15 франков; книги по праву 20 франков; масло для лампы полтора франка; кроме того, мне понадобятся обувь, перчатки и т. п. Ах, как подумаешь обо всем, что нужно человеку для жизни в обществе, поневоле позавидуешь Жан-Жаку Руссо и его естественному состоянию на лоне природы!..»

Однако у отца своя калькуляция, составленная по воспоминаниям о студенческой жизни в Париже 1820-х годов. Переубедить его невозможно, сто франков в месяц — и обходись как хочешь.

Жюль слушает лекции по уголовному и гражданскому кодексам, зубрит параграфы торгового, вексельного и финансового права, вперемежку пишет стихи, сочиняет комедии, вечера проводит в театрах, в студенческих кабачках, в светских салонах.

Нет, это не оговорка: в светских салонах! Носитель громкого имени, дядя Франциск де ля Сель де Шатобур, имеющий доступ в лучшие парижские дома, представляет племянника из Нанта прежде

26

всего мадам де Барер (там он встречает в первый же вечер поэта Ламартина и министра нового правительства Марраста, который с ним учтиво раскланялся, очевидно, приняв за другого), а затем и хозяйке модного салона мадам де Жомини, где бывают даже такие «высокопоставленные персоны», как принц Луи-Бонапарт и генерал Кавеньяк.

Среди чопорных аристократов и надменных буржуа Жюль чувствует себя чужаком, робеет, теряется. Но здесь он узнает последние новости задолго до того, как о них сообщают газеты, и по настоянию дяди заводит «полезные знакомства».