Вперёд в прошлое

В этот самый момент Алексей Второй нанёс рубящий удар по запястью Демона, державшему Катерину, и, продолжая движение, постарался отбить направленный в ёе живот удар, одновременно рванув девушку в свою сторону. Но меч Вельдавула всё-таки достиг цели, и одежда любимой окрасилась кровью. Всё потемнело в глазах. Неужели ничего не получилось. Падение продолжалось, но теперь группа разбилась на три части. Совсем далеко внизу падало безжизненное тело Демона, потом растворился Алексей Первый, а они с Катериной всё летели и летели вниз, Алексей перехватил теряющую сознание девушку поудобнее и тут мир вокруг взорвался тысячей огней. В эту минуту он потерял сознание.

Глава 34

— Брат, ты не поверишь, но он сделал это. Он вытащил её из самых лап Вельдавула.

Хозяин погибшего Демона ворвался в гостиную своего брата, где тот пил утренний кофе.

— Что ты так шумишь, присаживайся лучше за стол, выпей кофе с круасанами. Замечательные круасаны готовит моя новая кухарка. Почти такие же, как я ел в том маленьком бистро на Монмартре. Помнишь, когда нас отправили в Париж учиться изобразительным искусствам, мы любили туда захаживать.

— Да, хорошие были времена, никаких забот, знай себе посещай академию художеств, пиши пейзажи Лувра, рисуй портреты. А помнишь, ту молоденькую парижанку? Подожди. Как её звали? Кажется Мишель. Да точно Мишель. У неё был такой забавный курносый нос, каких совсем не бывает у француженок, и она ещё говорила, что в ней течёт русская кровь.

— Да, да. Мишель, она просто бегала за тобой. Кажется, она училась курсом младше. А кровь в ней действительно было от части русской. Её прадед, некогда богатейший в России заводчик, эмигрировал во время тамошнего переворота, к которому наши родственники тоже приложили руки, во Францию, да там и остался жить. Но, что тебя так взволновало, брат, ведь не воспоминания о той курносой парижанке.

— Нет, братец не воспоминания. Я проследил до конца за этим смертным. Он таки добился своего. Он спас свою девушку. Сейчас они вдвоём лежат в полной отключке, у него в квартире.

— И что в этом такого. Спас да и спас, значит, так распорядилась Судьба, а над нею мы не властны.

— Всё-таки брат, что-то нечисто с этим смертным. Не может простой человек так свободно гулять по мирам и времени. Да ещё и вытаскивая, время от времени своих друзей и любимых из самых щекотливых ситуаций. Точно, кто-то из наших родственников оставил след в той реальности, и до сих пор умело это скрывает. Не твой ли «косяк», братец? — Хозяин Хаоса хитро взглянул на Стража Порядка, — как-то ты неравнодушен к нему.

— С чего ты вдруг сделал такой вывод?

— Уж слишком ты его защищаешь.

— В чём, по-твоему, состоит моя защита? Я на протяжении всей этой истории не предпринял никаких действий, в отличие от тебя.

— Действительно, но ты и мне не дал предпринять ничего.

— Это верно, но лишь потому, что мы не должны вмешиваться в дела людей.

— Но эти дела касались и моего домашнего Демона.

— Верно, но он был беглым и подлежал наказанию, вот и получил, то, что заслужил. Ладно, хватит полемики. Что ты говоришь с нашими героями?

— Лежат без сознания в коридоре его киевской квартиры, он слегка пораненный, а её мой Вельдавул, таки задел. Если он в ближайшее время не придёт в себя и не окажет ей первую помощь, то она истечёт кровью и тогда будет окончательно потеряна, как для меня, так и для него.

— А что там вокруг твориться? Давай посмотрим. — Страж Порядка коснулся рукой точно такого же шара, как стоял и на столе его брата.

Алексей с Катериной всё так же лежали на полу, а с наружной стороны двери стояло три милиционера, один из которых настойчиво вдавливал в стену кнопку звонка. В это время Алексей слегка пошевелился, его веки слабо дрогнули и открылись.

— Ну, вот всё в порядке. Он очнулся, сейчас им окажут помощь и всё закончиться благополучно.

— Я бы не был столь уверенным в благополучном окончании дела. Ты что не видел, кто стоял снаружи?

— Видел, конечно, полиция.

— Не полиция, брат мой, а тамошняя милиция. И ещё неизвестно чем закончится вся эта история. Девушку они, конечно, постараются спасти, хотя особых усилий прилагать не будут, успеют, спасут, не успеют, тоже переживать особо не будут. Им даже легче.

— Чем же легче?

— Ожившая она может сказать, что мужчина лежавший рядом с ней не виноват в нанесённых ей телесных повреждениях, и даже больше он сам является жертвой. И у них моментально образуется «глухарь». А вот мёртвая она такого не скажет, и дело будет через десять дней передано в суд, который и приговорит твоего героя к пожизненному заключению.

— Да не может такого быть.

— Как не может. Вот труп с вспоротым животом. Вот мужик с ножичком неимоверных размеров, к тому же весь в крови. Все улики на лицо. Тут и доказывать ничего не надо.

— Подожди, а экспертизы. Клинок не соответствует нанесённой ране, кровь на нём совсем не её, и вообще не принадлежит людям. Какие факты, о чём ты говоришь?