Вперёд в прошлое

— Вот и всё. С момента его очередного исчезновения прошло ровно полгода. Появился в квартире совершенно непонятным способом. По докладу группы захвата, службы охраны, которая прибыла на место по сработке сигнализации. Квартира, как и магазин, стояла под охраной. Следов проникновения обнаружено не было, как он появился в квартире и почему не снял её с охраны не понятно.

— Как тогда они попали в квартиру?

— Доложили, что услышали в середине явные звуки присутствия человека, на вопросы и требования открыть никто не отвечал и старший наряда принял решение, взламывать двери. Ворвавшись, они обнаружили нашего подозреваемого на полу рядом с жертвой, он делал ей перевязку. Рядом валялся меч и использованный шприц. Он вколол ей сильное обезболивающее.

— Понятно. Юрий Владимирович, что показали экспертизы?

— Здесь тоже полная неразбериха. Кровь на клинке и одежде подозреваемого не принадлежит потерпевшей, за исключением, пятна на животе. По месту расположения пятна можно сделать вывод, что он её прижимал к себе, но пятно высоко и ни как не могло быть оставлено, если бы тела стояли на земле. Скажу больше. Кровь, за исключением крови потерпевшей вообще не принадлежит людям, она больше соответствует по ДНК человекообразным обезьянам, хотя определить вид мы не смогли. У нас нет соответствия. Форма клинка, найденного возле подозреваемого, не соответствует конфигурации раны потерпевшей. Можно с полной уверенностью сказать, что ранение было нанесено не этим оружием. Вот такие выводы.

— Час от часу не легче. Определённости ни в чём. А что у подозреваемого на основной работе?

— На основной работе, в банке, характеризуется исключительно положительно. Работу свою знает.

— Ещё бы с его опытом диверсионной работы.

— Полгода назад взял очередной отпуск за два года, после этого в отделе кадров зарегистрировано его заявление на отпуск за свой счёт, бессрочный. Дело было налажено, поэтому заместитель вполне справляется со всеми обязанностями. Управляющий банком заявление подписал, без каких либо вопросов. В это время подозреваемый, в городе не появлялся, заявление, скорее всего, было написано заранее и передано непосредственно управляющему всё той же Красновой. Вот и всё.

— Можно сказать совсем ничего. Никаких улик. Что други мои, опять глухарь намечается? А про потерпевшую, что-либо выяснили?

— Личность установить не удалось. Ни по одной нашей базе такая, не проходит. Ни кто её не знает, ни соседи, ни на службе подозреваемого, её никогда не видели. Сама она в сознание ещё не пришла, и рассказать о себе ничего не может. Всё та же Краснова назвала её только по имени, сказала, что ни отчества, ни фамилии не знает, и вообще говорит, что у неё их нет. Она рассказывает какую-то небылицу о чужих мирах. Хотя с полной уверенностью заявила, что ни единого следа потерпевшей мы не найдём.

— Что с клинком. Получилось достать его из ножен?

— Нет, и подозреваемый сказал, что бы и не пробовали. Клинок, мол, живёт своей жизнью, и извлечь его может только он.

— Здесь тоже тупик, про ту кисть я уже и не спрашиваю. Боюсь услышать ответ, что это никакой не муляж, а самая настоящая кисть неизвестного нам существа. Так, господин эксперт.

— Совершенно верно, Николай Анатольевич.

— Так что, прикажете мне выносить постановление об освобождении его из-под стражи?

— А зачем спешить, Николай Анатольевич? СБУшники забрали его, вот пускай, и мучаются, нам только дело им передать, и пускай забавляются.

— И как ты себе это представляешь? Вот так просто им отнести? Да они что, по твоему сумасшедшие сами себе на шею очередной глухарь вешать? Нет, братцы, пока они сами не запросят, ни как вы от этого дела не откреститесь. Потерпевшая есть, а значит и дело есть. Так, что ноги в руки и искать мне того гада, который так нехорошо с девчонкой обошёлся.

В двери кабинета постучали, секретарь приоткрыла, намереваясь предупредить присутствующих о неожиданных посетителях, но те самые посетители не стали дожидаться приглашения. Один из них отодвинул секретаря и без спроса вошёл в кабинет, за ним последовали ещё трое.

— Господин прокурор, просим извинить нас за вторжение, но дело не терпит отлагательств.

— Кто Вы такие и по какому праву врываетесь в мой кабинет?

— Извините, старший оперуполномоченный главного управления СБУ, полковник Малышев. Со мной мои коллеги.

— Что Вас привело?

— Чрезвычайное происшествие. Сегодня ночью из камеры исчез подозреваемый.

— Что!? Как это произошло!? Вы в своём уме, полковник!?

— Мы не знаем, как это произошло. Камера не открывалась. Он постоянно находился под визуальным контролем, однако, утром открыв камеру, надзиратель обнаружил, что арестованный исчез. Но этого мало. Точно так же исчезла и потерпевшая, причём, вместе с кроватью.

На мгновение прокурор потерял дар речи. А потом разразился такой бесконечной тирадой в адрес пресловутой службы, что у бедной, застывшей в дверях девушки-секретаря волосы на голове встали дыбом.

— И чего Вы теперь от нас хотите? — Выпустив пар, спросил прокурор.

— Мы хотим проверить ваше хранилище вещдоков, куда был спрятан меч.