Читаем ВПЛАМ: Шрамы, что превратились в морщины (СИ) полностью

ВПЛАМ: Шрамы, что превратились в морщины (СИ)

Ничего не происходило. Никто не падал в обморок. Никто ничего не чувствовал. Перед Ияковом не плавали никакие сущности.

[Ияков: …]

Мужчина просто щупал дряблую шею деда – не более того.

[???: Изыди.]

Лже-Ияков позади легонько коснулся пальцами Иякова, и того будто прошибло током. Его сознание на мгновение отключилось, и он не раздумывая отошёл на пару метров от всего этого скопления.

[???: Твоя способность была с тобой не просто так… Она достаётся лишь достойному… И ты больше не достоин.]

[Ияков: Что? Что? ЧТО БЛЯТЬ?!]

[Клон: Это правда… Это Ияков… Он больше Ияков, чем ты…]

[Ияков: ВЫ ЁБАНЫЕ ПРЕДАТЕЛИ!!!]

Ияков орал изо всех сил, но толку было мало – теперь все на этом холмике были сильнее него, и он ничего не мог им противопоставить.

[Ияков: Я СТОЛЬКО ВСЕГО СДЕЛАЛ, ЧЕРЕЗ СТОЛЬКО ПРОШЁЛ, И ВЫ ПРОСТО ОТБЕРЁТЕ У МЕНЯ ЭТО ВСЁ, КОГДА Я УЖЕ В ШАГЕ ОТ ФИНАЛА?!]

[Аймар: Да, Ияков.]

[Ияков: …]

[Аймар: Если бы твой финал был бы кому-нибудь нужен, то твоя сила бы так просто не убежала к моему Иякову.]

[Ияков: …]

[Аймар: Просто смирись, что никакой тв не герой и не вестник апокалипсиса… Ты самый обычный человек.]

Сказал Аймар, и все они вместе исчезли, оставив щетинистого мужчину в одиночестве.

[Ияков: …]

А небо всё было серым.

Последняя Капля

[Ияков: …]

Здесь так холодно и сыро. В этом овраге. Я чувствую, что-то затекает в ухо… Или даже что-то там уже ползёт?..

[Ияков: …]

Не знаю. Я уже вообще ничего не знаю.

Меня просто предали. Всё, к чему я шёл, было бессмысленным. Все те жертвы, что я приносил, они были напрасны.

[Ияков: …]

И ведь если так подумать…

[Ияков: …]

Я же никогда и не был сильным.

Я не был сильным в детстве, когда я принимал отца, как данное и свою судьбу, как какой-то долг.

Я не был сильным потом, когда корчил из себя не пойми что и делал плохо другим людям.

Я не был сильным, когда убил того пророка и ушёл из деревни. Это всё было из-за моей слабости.

[Ияков: …]

Я мог бы поменять отца, а не пресмыкаться перед ним.

Я мог бы стать порядочным и уважаемым человеком и быть уверенным в завтрашнем дне.

Я мог бы попытаться найти общий язык с жителями Гердана, с пророком, с Титом, с Лузой…

[Ияков: …]

…

[Ияков: …]

Но нет: я был слабым для этого. Я не мог всё это признать – мне было страшно осознавать свою слепоту.

[Ияков: …]

Я вспоминаю слова того мёртвого пророка. “Глупо корить слепца за то, что он не может назвать цвет твоей робы…”

А что мне ещё делать, если не корить себя, а? Сраный ты, блять, пророк. Я просто потратил свою жизнь на ничто… Потратил людей вокруг на ничто.

[Ияков: …]

“Вами движет желание быть выше, желание быть лучше, желание превозмогать и доказывать всем, включая самого себя, что вы на что-то способны…]

[Ияков: …]

“Но кто требует от вас этих доказательств?”

[Ияков: …]

Я всю жизнь хотел быть сильнее всех. А ведь, и правда: а почему?

Наказать за отца? Нет, я сделал это ещё в отрочестве.

Доказать всем вокруг, что я сильный? Нет, все понимали это и так.

Унизить тех, кто считал, что обладает силой? Да, я тоже так сначала думал, но нет: это не приносило мне столько удовольствия.

[Ияков: …]

Я хотел доказать что-то себе… Что я был сильным… Что я был значимым...

[Ияков: …]

В детстве я был единственной отдушиной отца. Я был единственным, благодаря кому он был счастлив…

Потом его не стало, и я перестал понимать, кому я вообще был важен… Мать не хотела меня видеть. Ребятки просто меня били. Взрослые презрительно игнорировали.

Тогда я решил проанализировать, а кто для меня был значимым человеком.

[Ияков: …]

Все те, кто меня боялся… Все те, кто был сильнее меня…

[Ияков: …]

И ведь потом, даже в одиночестве я продолжал казаться значимым, казаться чем-то невообразимым.

[Ияков: …]

Если я и курил, то самые забористые травки. Если я и трахался, то сразу со всей деревней. Если я и дрался, то насмерть. Если я и наглел, то так, чтобы меня хотели убить.

[Ияков: …]

Но это всё мелочи. Ими я лишь пытался казаться значимым.

[Ияков: …]

Я не умел любить. Я не умел думать. Я не умел отдыхать. Я не умел быть счастливым.

[Ияков: …]

Потом я учился этому, но мой разум снова заплыл пеленой после смерти Лузы. Что это такое? 11 лет отшельничества на одной горе и уничтожение мира в качестве расплаты…

Это же ребячество. Если бы я, правда, хотел всё уничтожить, я давно быто сделал. Если бы я, правда, хотел бы скрыться от мира, я бы просто убился.

[Ияков: …]

Но нет: такие поступки не дойстойны сильного человека- того человека, кем я хотел себя видеть.

[Ияков: …]

Так для кого я это делал и почему… Почему даже сейчас не могу перестать этим заниматься?

[Ияков: …]

Это слёзы?.. Наверное… Я, наверно, никогда не плакал… Но вот теперь…

[Ияков: …]

…

[Ияков: …]

Всю жизнь я пытался быть значимым… Всю жизнь я пытался быть сильным…

[Ияков: …]