Вполне порядочный мир

— Это близко: возле пристани. Впрочем, раньше было близко, а сейчас… Он махнул рукой и полез в машину. — Другим больше повезло, они на вертолетах. Ну, а у нас ты. Выдержишь?

Автомобиль то срывался с места, то, проехав десяток метров, останавливался у трещины или ствола. «Это же пытка. Так мы будем добираться трое суток». Давыд нагнулся и, схватив машину, поднял ее в воздух.

— Ребята, так лучше, быстрее, — сказал он, стараясь заглянуть внутрь. — А то ползете, как черепаха.

Машина оказалась легкой. Труднее было следить за дорогой: Давыд боялся раздавить кого-нибудь или что-нибудь среди пней и деревьев. В воздухе висел синеватым угарный дым, в чаще трещали и взвизгивали бензопилы. Пахло свежей смолой.

— Где ты собираешься нас приземлить?

Он поставил машину на свободный пятачок асфальта:

— Пришли.

Врач с трудом вылез, припадая на больную ногу.

— Сейчас и не отыщешь нужный дом. Давыд, где кинотеатр?

— Мы рядом с ним.

Врач тихо выругался:

— В трех соснах плутаю. Было же объявлено по радио: очистить подъезды к жилью. Так нет — чешутся… Подожди нас здесь.

Давыд осмотрелся: вокруг стояли белые осины, высились ярко-зеленые ели. «Пока они вернутся, сколько времени пройдет. Займусь корчевкой». Отошел от машины, пнул пяткой осину. Раздался треск, дерево накренилось. Сломав таким образом несколько штук, он сообразил, что обломки-то останутся торчать, и начал выдергивать деревья, расчищая то, что когда-то было мостовой. Дергал с азартом, забыв об окружающем его мире: о враче, исчезнувшем в дебрях в поисках больного, о Денисе, о суматошном утре, когда все внезапно начало уменьшаться в размерах. Была только работа, нужная людям. По расчищенной им дороге пойдут санитарные машины, спасая пострадавших от зеленого безумия.

Вдруг он почувствовал острый укол тревоги и боли. Боль была не его, она шла откуда-то из нетронутой чащи. Он покачнулся и, сжав виски, медленно опустился на землю. В колени врезались куски взломанного асфальта, плескалась вода, просочившаяся из поврежденных труб. Из-за деревьев выскочил человек, заметался по изувеченной улице.

— Телефон, где здесь телефон?

Не давая себе отчета в том, что делает, Давыд осторожно подхватил его двумя пальцами и перенес к ближайшему автомату. Человек ошалело мотнул головой и бросился в будку. И пока он бубнил что-то в трубку, приступ исчез. Пошатываясь, Давыд встал и, осмотревшись, обнаружил у подножия деревьев среди густых кустов покосившийся домик. Там что-то произошло, понял он. Звонивший выскочил из кабины, прижимая руку к боку, и остолбенел, глядя на Давыда.

— Етишкин кот! — проговорил он сдавленно. — Это ты меня перенес? Чуть ребра не поломал — Ну и денек!

— Давид, — голос врача был злым, раздраженным, — пойдем отсюда.

Поворачиваясь, Давыд успел заметить, как мужчина побежал к домику.

— Туда нужно зайти, — вырвалось у него. — Там больной.

— С чего ты взял?

— Оттуда выбегали звонить. Из того дома в зарослях, через дорогу.

— Это ты называешь дорогой? А-а, ладно, — врач кивнул санитару, и они нырнули в чащу.

Прошла вечность, прежде чем они снова показались на противоположной стороне. Врач хромал рядом с носилками, которые несли санитар и уже знакомый Давыду мужчина.

— Скорее в клинику.

— Сердце?

— Что-то другое. Еще не знаю.

Носилки загрузили, и Давыд поднял машину в воздух. Мелькнуло испуганное лицо сопровождающего. «Врач здорово встревожен, — осторожно вышагивал гигант по проложенной тропе. — Не хватало, чтобы болезнь оказалась заразной. Тогда всем крышка. Город практически не существует. Центр еще борется: там больше камня. Здесь же все заросло, и как ни вырубай, зарастет снова…»

— Хорошо, что ты догадался, — врач открыл дверцу. — На вызов приехали бы поздно вечером, если не завтра утром.

Носилки выгрузили и поспешно понесли в здание. Врач заковылял рядом, успев крикнуть Давыду, чтобы подождал его.

Среди деревьев Давыд видел множество раскладушек и просто постелей, наспех брошенных охапок ветвей. «Где-то здесь лежит Денис, — скользнул он взглядом по импровизированному госпиталю. — Я так и не узнал, что с ним. А сейчас это безнадежная затея». Он стоял поодаль, расставив ноги, чтобы не мешать подъезжающим. Все было, как раньше, и в то же время иначе. Лишь немного погодя, Давыд сообразил, что исчезла тревога. Никто испуганно не смотрит на него, не шарахается в сторону. Дело поглотило всех полностью, не оставляя места лишним эмоциям. «Так и должно быть. Главное — сдержать первый удар, не запаниковать». Впервые за сегодняшний день он ощутил силу, пришедшую с гигантским ростом, и чувство это заставило его выпрямиться, не стыдиться своих размеров. В конце концов, не виноват же он, что так получилось…

Давыд ждал врача и вспоминал, что в детстве мечтал стать великаном. Но как его превращение непохоже на детские представления! «Громадный одушевленный локатор. Ловлю настроение окружающих и тут же ему отдаюсь…» Ведь и острая боль, свалившая его возле пристани, связана с этой же способностью воспринимать чужое настроение.

— Ты не ушел? — хромой врач тяжело дышал. — А друг твой исчез.