Впусти любовь

родители объясняют что-то своему ребенку; хотя именно это, я сейчас и делаю.

— Я сама с собой не занималась сексом. И если ты вспомнишь, то ты вообще первый, с кем я

занималась сексом. Поэтому я невиновата, я этого не делала, — я указываю на свой плоский живот.

— Это все ты.

Рид выше меня сантиметров на 30 и тяжелее килограмм на 45, но я приказываю себе не

сдаваться, поэтому я подхожу еще ближе к нему, чтобы закончить то, что начала.

— И я сейчас в больнице и порчу твою интернатуру, потому что ты отказался сделать

правильное и доброе дело — позвонить своей умирающей матери, — я не кричу. Мой спокойный и

тихий голос и так передает всю мою злость.

Я разворачиваюсь и направляюсь в маленькую ванную комнату, чтобы забрать некоторые

вещи. Когда я возвращаюсь в комнату, то Рид практически вибрирует от злости.

— Ну, мы собираемся возвращаться к тому вопросу? Когда ты наконец-то перестанешь бросать

мне в лицо мое прошлое? Моя мать вообще никак не относилась ко мне последние пять лет. Так что

всё — все кончено. Поэтому я надеюсь, что ты перестанешь совать туда нос и смиришься со всем

этим. И кстати, почему это так тебя волнует?

— Почему это так важно для меня? Неужели ты настолько толстокожий, что не можешь понять

этого?

— Возможно, я просто настолько тупой, Мэдди, что не понимаю этого. Поэтому, окажи мне

одну услугу и просвети меня, пожалуйста, — его голос сочится сарказмом, и в этот момент я

вспоминаю причину, по которой я когда-то запрещала себе приближаться к нему.

— Потому что моя мама мертва, и я никогда не смогу ей сказать, как сильно я ее люблю. У

меня не было шанса попрощаться с ней. Но у тебя есть, и ты будешь полным ублюдком, если не

130

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

воспользуешься этим шансом, — я сдерживаю свои слезы и каким-то образом все еще нахожу силы,

чтобы продолжать. — И потому что я собираюсь стать мамой. Маленький человечек растет внутри

меня, и я совершенно этого не планировала, но я уже ничего не могу поменять. И я не собираюсь

скрывать то, что я буду любить этого малыша всем своим сердцем, и не думаю, что я смогу быть с

тем, кто не испытывает такие же чувства, как я. Что произойдет, когда тебе надоем я, надоест наш

ребенок? Ты просто уйдешь от нас, как сделал это в свое время, по отношению к своей маме?

— Это низко, Мэдди. Ты знаешь, как она поступила по отношению ко мне, к Шейну. Ты

знаешь все про меня, и ты еще говоришь, что я неправ? Ты же знаешь, я люблю тебя и никогда не

смогу отвернуться или уйти от тебя.

Я вижу, что он говорит правду, но он упускает одну важную деталь.

Нашего ребенка.

Рид подходит ко мне с протянутыми руками. Но я поднимаю свои руки в протесте, чтобы

защититься, чтобы оборониться, так как я знаю, что если он обнимет меня своими сильными руками,

то я сдамся; я сдамся в плен его любви, но я не могу сделать этого сейчас.

— Нет, Рид. Не прикасайся ко мне. Пожалуйста, просто уйди. Я хочу закончить складывать

вещи и покинуть эту больницу.

Его лицо тут же сникает, кажется, будто я очень сильно ударила его.

— Ты бросаешь меня? Это правда? Ты говоришь мне, что все кончено? — в его голосе звучат

недоверие и боль. На его лицо тут же опускается маска грусти, но мне так хочется ее сорвать. Я хочу

закутаться в его объятия и спрятаться от всего мира, хочется сделать вид, будто мы в своем шарике,

но я не могу поступить так. Больше нет нас двоих. Я не могу быть с ним и доверять ему, пока точно

не буду знать, что он уверен в своих чувствах ко мне и нашему ребенку.

Слезы жгут мне глаза, но я не даю себе волю зарыдать. Я буду сильной, ради себя и ради

нашего малыша. Этот ребенок заслуживает семью, которая будет любить его просто так, без

причины, а на данном этапе, я вижу, что Рид не сможет сделать этого. Ему нужно еще время, чтобы

справиться со своим прошлым, потому что, не смотря на то, что он уверен, что оставил его позади,

оно все еще преследует его.

Мне невыносимо думать о том, что Рида больше не будет рядом, но я справлюсь. Я должна

сделать это ради себя, ради моего ребенка — чтобы защитить нас.

Возведя все свои крепкие стены обратно, я готова опять почувствовать ту боль, которую

чувствовала лишь однажды, когда мое сердце было разбито.

— Да, Рид. Я… я не могу быть с тобой. Этот ребенок заслуживает любви. — Рид открывает

рот, чтобы сказать что-то, чтобы сказать мне, что он любит малыша, что он любит меня, но я

догадываюсь, что в этот момент Рид готов сказать все, чтобы я не произнесла следующие слова. — Я

заслуживаю любви, и пока ты не поймешь, что ты тоже заслуживаешь любви, что ты не виноват в

смерти Шейна, и что твоя мама тоже заслуживает любви, я не могу быть с тобой.

В его глазах я вижу, как что-то рушиться внутри него, умирает — я растоптала его сердце.