Впусти меня в своё сердце (СИ)

— Нельзя — показываю ему перчатки, всё должно быть стерильно.

Он поджимает губы понимая всё.

Надо немного отвлечься. Отхожу от стола и проверяю инструмент. Всё ли в наличии и пытаюсь абстрагироваться от всего и настроиться на операцию. Прикрываю глаза и пытаюсь все свои действия воспроизвести по порядку, хотя всё отточено. но боюсь ошибиться или что-то не учесть. Как же сложно, когда перед тобою не обычный пациент, а родной и близкий человечек, ещё и с такими особенностями не предсказуемыми. Господи… Я очень надеюсь, что я вытащу тебя.

Не могу быть на расстоянии от него. Подхожу к Руслану. Он вглядывается в глаза и слабо улыбается мне. Так хочется сказать ему, что всё будет хорошо, но язык не поворачивается.

Слышу грохот каталки, везут его отца.

— Марин, пора, пока подействует, ведь ему заснуть надо — слышу Колю.

— Не бойся — говорит Руслан.

Легко тебе говорить.

Коля вкалывает наркоз в пакет капельницы, окрашивая жидкость в жёлтый цвет.

Жидкость медленно ползёт по трубке, постепенно вытесняя прозрачную. Возникает такое ощущение, что с каждой каплей из меня самой вытекает жизнь. Мне настолько страшно за Руслана, что перед глазами начинают плясать мушки. Зажмуриваюсь, пытаясь встряхнут головой и отогнать это всё.

Ощущаю, прикосновение к локтю и открываю глаза. Руслан, дотянулся кончиками пальцев и тихонько гладит по рукаву. Смотрит так ласково, что сердце заходится. Даже через ткань чувствую его тепло. Он улыбнулся мне так тепло.

Да где же его отец, везли же? Смотрю на капельницу, жёлтая жидкость почти достигла его вены, осталось десять сантиметров.

В операционную заходит Алёнка и удивлённо смотрит на меня.

— А вы чего здесь?

— То есть, что ты имеешь в виду? — наверное туго соображаю.

— А Артём не сказал, что ли?

— Нет — теперь моя очередь удивляться.

Неужели его отец передумал и пожалел сына?

— Операции не будет пациент скончался десять минут назад.

Её слова звучат как гром среди ясного неба. Ноги подкашиваются просто. Руслан. Вспоминаю про наркоз…

Господи, он же дошёл уже…

Паника охватывает и тянусь к катетеру. Рывком вытаскиваю его из вены Руслана. Когда вижу два миллиметра прозрачной жидкости в трубке, обдаёт волна, от которой всё внутри трястись начинает. Я успела, родной, успела. Спасибо Господи…

Перед глазами плывёт всё и обносит голову. Не вижу ничего и чувствую, что проваливаюсь куда-то. Резкая боль пронзает висок, а перед глазами возникают радужные круги, растворяющиеся в темноте кромешной. Вдалеке слышу на голос Руслана, полный боли и отчаяния, он зовёт меня по имени. У тебя всё должно быть хорошо, родной мой. Сознание уплывает куда-то и похоже отключаюсь.

Глава 42

Руслан.

— Операции не будет пациент скончался десять минут назад — слышу слова медсестры, что везла меня сюда и не могу поверить.

Неужели я опоздал и отца больше нет. Дыхание перехватывает от осознания происходящего. Всё зря! Я опоздал! Наверное, отец был прав в — я ничего стоящего сделать не могу в жизни. Господи, ну почему всё так получилось! Прости меня, я так хотел помочь.

Перевожу взгляд на Маринку. В её глазах плещется ужас, и она смотрит на мою капельницу. Наркоз дошёл почти, это же я скоро отрублюсь и неизвестно проснусь ли… Отец решил забрать с собою недостойного сына… Не успеваю додумать мысль, как Маринка резко склоняется и тянется к катетеру. Она выдёргивает капельницу с наркозом из моей вены и внимательно смотрит на неё. Маришка моя родная, если бы только знать, что всё так получится…

— Успела — Маринка выдыхает с облегчением.

Успела? Не дошёл ещё, Господи, это наверное лучшая новость за сегодняшний день.

Маринка меняется в лице и начинает оседать. Только не это!

— Марина! — кричу и пытаюсь встать, но куда там я же привязан к столу за руки и за ноги.

Слышу грохот и Маринка исчезает из поля зрения.

Накатывает волна паники, что с ней!

— Марин! — кричу.

Да, что же я такой беспомощный то.

— Ой, Марина Алексеевна — медсестра подходит к ней.

— Помогите ей — тяну завязки, но они не поддаются.

— Твою ж мать — материться анестезиолог — ещё головой похоже ударилась — отодвигает подставку с инструментом — ну как так-то — возмущаясь наклоняется над ней.

Господи, только бы не виском. Девочка моя родная, прошу тебя приди в себя. Ты не можешь меня оставить сейчас, пожалуйста только не так.

— Отвяжите меня! — сейчас порву эти верёвки сам.

— Да лежи ты, сейчас — анестезиолог поднимает Маринку на руки.

Она без сознания, её рука безжизненно свисает, пока её несут к дверям, медсестра открывает ему дверь.

Замечаю кровь на виске. Нет! Не оставляй меня Маришка!