Впусти меня в своё сердце (СИ)

Конечно его боли беспокоят очень, надеюсь, что они из-за воспаления, а не из-за его геройства. Поднять меня додумался, дурачок мой.

Беру приготовленные блюда и отношу в зал. Руслан уже одел футболку и присел на диване.

— М салатик, я его вчера не успел попробовать — улыбается и придвигается ближе к столу.

— Это ещё малая часть того, что вчера передала мама.

— Да у нас ещё торт — в его глазах заиграли искорки.

Сладкоежка мой, расслабился немного, улыбаться начал. Отпустило.

Как же ненавижу его мать за такое отношение. Неужели она не понимает, что он всё чувствует и ему больно от такого потребительского отношения. У неё не было проблем, и Руслан ей не был нужен всё это время. Как только появились проблемы она вспомнила о нём, сначала эта операция, потом обвинения её. До сих пор не могу понять, как можно на весы ставить жизнь сына и мужа. Ведь это твоя кровь и плоть, частичка тебя, тем более единственная теперь. И вместо помощи опять претензии.

Пытаюсь выдохнуть, надо успокоиться, а то опять нервничать начинаю. Забираю оставшиеся блюда и возвращаюсь в зал.

Замечаю, что Руслан уже положил нам в тарелки салат и сделал бутерброды с колбасой.

— Я немного похозяйничал — улыбается немного смущённо.

— Спасибо, очень приятно — присаживаюсь на диван и целую его в щёку.

Он улыбнулся и опустил взгляд.

— Приятного аппетита — скромно говорит и тянется за вилкой.

Я так давно не завтракала вдвоем с кем-то. Сегодняшнее утро определённо особенное и незабываемое.

Глава 53

Руслан.

Маринка рассказывает про свое детство, пока мы завтракаем. А я уплываю в своё. И самое яркое это конечно прогулки с дедом в конюшню. Я так люблю этих животных. Они грациозные и красивые, и у них добрые глаза. А ещё лепили снеговика. У деда всегда такая добрая улыбка была. Аж глаза защипало от воспоминаний и в груди что-то сжалось.

— Мама тогда меня так отругала, конечно чумазая такая вернулась домой, но мне понравилось — Маринка улыбается счастливо уплывая в воспоминания.

Спасибо что ты есть у меня. Она старается отвлечь меня от мыслей о матери, я это понимаю. Но нет-нет, да возвращаюсь к нашему утрешнему разговору. До сих пор не могу поверить в то, что услышал. Одно дело, когда додумываешь, догадываешься, а совсем другое, когда слышишь от некогда родного человека, то, что я для неё был лишь средством для достижения желаемого и ей плевать было бы если бы я не встал на ноги. Никакого толка и результата от меня бы не было. Она просто вычеркнула меня из своей жизни и всё.

Обидно и больно от этого стало очень. Если я чужой для неё, то и смысл помогать?

В глубине души я понимаю, что должен помочь и поступить по совести, но после услышанного не могу. Словно блок какой-то встал между ней и мной и не могу я больше вывозить всё это.

А может это всё от того, что в моей жизни появилась Маришка и позволила почувствовать себя нужным и любимым. У меня появилась моя семья, моя Маришка. С ней всё совсем по-другому, так тепло, уютно, хорошо, что хочется всё время прикасаться и чувствовать её рядом, а может просто проверять, что это не сон, а реальность в которой мне наконец-то улыбнулось солнце и появилось моё счастье. Моя новая реальность одна на двоих и оттого, наверное, особо ценная для меня.

Смотрю на свою девочку, она мне улыбается, отчего в душе рождается такое тёплое и трепетное чувство, отгоняя все неприятные мысли и воспоминания, словно они были в прошлой жизни. Не могу удержаться и беру её пальчики в свои, хочу прикасаться к ней всё время.

— Что бы ты хотел сегодня поделать? — заглядывает в глаза.

— Всё что угодно, но тебе с сотрясением надо отлежаться — смотрю в её прекрасные глазки.

— Я себя хорошо чувствую — бодриться, но ей тоже нужен отдых после всего, что вчера произошло с ней, со мной.

— Угу — тихонько провожу пальцами около пластыря на виске. Она немного морщится.

— Болит? — хочу знать.

Если бы не я она не упала бы и не ударилась виском.

— Немного, всё хорошо, правда. Не переживай — старается убедить, но я всё вижу.

— Не могу — тянусь немного и целую нежную кожу рядом с пластырем.

— Что ты делаешь? — смущённо улыбается.

— Заживляю, разве ты не знаешь, что мои губы волшебные? — целую её в висок.

— Твои губы восхитительные и я их очень люблю.

Восхитительные? Мне ещё никто не говорил об этом… Это ты восхитительная, необыкновенная, такая родная и близкая моя девочка…

— Я твои люблю больше — сгребаю её к себе ближе целую самые нежные и ласковые губки, которые люблю больше всего на свете.

Глава 54

Марина.