Впусти меня в своё сердце (СИ)

От переизбытка информации мозг взорвётся, наверное.

— Ты о чём? — не пойму ничего.

— О чём? Твоя врачиха сегодня заявилась ко мне и просила тебе помочь! Это ты мне помогать должен, я твоя мать!

Маринка? Зачем она ходила к матери? Да ещё и с такой просьбой? Ничего не пойму.

— Никто никому ничего не должен! — да сколько можно с меня вытягивать все жилы! — А про Марину не смей так говорить! — так бесит её такое отношение к моей девочке — Ты её не знаешь! Да ты и меня не знаешь и знать не хочешь. Ради чего тогда звонишь?

— Чтобы она…

Не могу больше всё это слушать.

— Забудь этот номер! — обрываю её, и скидываю звонок и заношу номер в блок.

Господи ведь вроде бы родной человек, но почему всё так. Почему иногда чужой человек роднее и ближе, чем кровный.

Зачем Маринка ходила к ней? Просила о помощи. Что вообще стряслось? Не поэтому ли она поехала к своей матери? Ну почему просто не поговорить со мною? Не могу понять этого. Почему-то так обидно становится, почему я последним должен обо всём узнавать.

Замечаю Маринку, подбегает такая, взволнованная, раскрасневшаяся.

— Привет — говорит немного отдыхиваясь.

— Зачем ты ходила к моей матери? — задаю мучающий меня вопрос.

Она теряется немного. Не ожидала, что я всё узнаю?

— Какая помощь мне нужна? Зачем? М… — не могу сдержаться, меня бомбит уже от всего.

— Так давай я сначала всё тебе расскажу, а ты уже сам поймёшь, как так получилось.

Уж постарайся.

Маринка рассказывает мне всё, а я с каждым её словом всё больше поражаюсь её смелости и решительности.

Она моя опора в этой жизни. И даже если, кажется, что всё кончено и нет никакой надежды, Маришка возьмёт за руку и скажет, пойдём, давай попробуем ещё. Ещё не время сдаваться. Мне очень хочется ей верить и очень страшно разочаровать и не оправдать её ожиданий.

Она нашла центр в котором мне, возможно помогут, но он частный и средств у меня на него нет. Моя отчаянная девочка решила воззвать к совести матери. Наивная. Ей всё равно на меня. Тем более после того как я не смог помочь отцу, я для неё враг номер один. Не нужно было Маришке идти к ней. Я даже не представляю, что ей пришлось пережить сегодня. Мать, похоже, опустилась совсем, и как показалось по голосу, была не совсем трезва. Выгонять Маришку из квартиры, ещё и грязной тряпкой. Господи, как неприятно это всё. Больно понимать, что это происходит с некогда близким тебе человеком, и ты ничего сделать не можешь. Потому, что ты ничего не значишь для него. Вроде бы я уже пережил всё это давно, но отчего-то в груди сжимается что-то при мысли, что это моя мать. Обидно и больно, чем я заслужил такое отношение, ведь я тоже её сын и всю жизнь им был. Но похоже об этом думал только я. Не заслужила моя девочка такого свинства со стороны матери. Прости меня, если бы я только знал, что ты задумала, не пустил бы к матери никогда.

Я поражаюсь Маришке, она настолько верит в меня, что у меня всё получится. Её вера в какой-то мере передаётся мне, ведь она врач и знает многое. Я хочу ей верить.

Завтра мы с ней идём в новый центр на консультацию. Нам должны озвучить сумму за моё лечение.

Когда узнал, что мама Марины дала деньги на моё лечение, я был в шоке. Как так? Как человек, который видел меня всего пару раз, дал большую сумму, не задумываясь даже и не спрашивая. Я до сих пор в шоке от её мамы. Она очень добрый и отзывчивый человечек. И я искренне проникся к ней. Мне очень неудобно брать у неё деньги. Мне ещё никто в жизни так не помогал, как Маришка и её мама. Я очень благодарен им обеим за заботу.

Однажды с работы мне обещали помочь, если что-то нужно будет. Можно попробовать обратиться к ним. Я всё равно не дам Маринки полностью всё оплатить. Она уже кредит брать собралась. Не позволю ей это сделать. Мне так неприятно от того, что всё сейчас на Маришке. Одно радует у нас с ней впереди три дня вместе, и я очень рад этому.

Обнимаю крепко свою девочку, я так счастлив, что у меня есть ты.

Глава 70

Марина.

Обнимаю Руслана. Он такой подавленный сейчас, ему сложно. Но, слава Богу, он не отказывается от лечения категорично и согласился на завтрашнюю консультацию.

Надо немного развеять его.

Прижимаюсь губами к его виску, хочу, чтобы почувствовал поддержку и понял, что я буду рядом, что бы с ним не случилось. Ведь он самое дорогое и ценное, что есть в моей жизни. Родной мой человечек.

— Может, пойдём домой? — говорю ему на ухо.

— Угу — отпускает меня и отстраняется.

— Хочешь прогуляться?

— Нет, я сюда пешком шёл — болезненно жмурится.

— Переусердствовал?

— Хотел немного развеяться, после бассейна легче стало. Не рассчитал немного — опускает взгляд.

— Хорошо, я вызову такси — заказываю машину.

— Марин, прости ещё раз за мать. Она не должна была так поступать.

Ему так стыдно за мать.

— Я предполагала подобное, ты не должен извиняться за неё — беру его за руку.

— У меня до сих пор в голове не укладывается это всё — в его взгляде плещется боль.

— Я сама не должна была идти к ней. Это была моя инициатива. А инициатива как говорят наказуема. Не переживай — беру его за руку.