Врач космического корабля

Какое-то мгновение Хольц постоял в нерешительности, потом плечи его ссутулились, и он, закрыв дверь, неуверенно опустился в ближайшее кресло. Когда он заговорил снова, его голос звучал мрачно, и в нем слышалась горечь поражения:

– К чему все наши усилия? Этот полет должен был быть для меня последним. Теперь он будет последним для всех…

– Что показали ваши приборы? – прервал его Дон. Опустив голову, первый инженер начал говорить, но так тихо, что всем пришлось напрячь слух, чтобы понять, о чем идет речь.

– Солнечная радиация… растет, растет непрерывно. Я знаю, что это такое… Солнечные пятна, солнечная буря… мы не можем от этого защититься.

– Что он имеет в виду? – спросил интендант. – Мы попадали в солнечные бури и раньше. Почему это должно беспокоить нас сейчас?

– Можно я отвечу? – произнес Курикка. Дон кивнул ему.

– Мы потеряли слишком много воды – вот наша основная беда. Вода внутри двойной обшивки корабля поглощает большинство заряженных частиц, которые возникают при солнечной буре, замедляет или останавливает их, подобно атмосфере Земли. С потерей почти половины нашей воды толщина ее слоя уже недостаточна, чтобы остановить излучение. А если марсианский центр управления посылает предупреждение, то буря, по-видимому, ожидается сильнее обычной. И с ней нам будет справиться непросто.

– Но мы все-таки справимся, – прервал его Дон. – Предпринимались ли в прошлом какие-нибудь специальные меры при солнечных бурях?

– Да, сэр. Мы разворачивали ось корабля так, чтобы он был кормой к Солнцу. Таким образом мы помещали между Солнцем и силовым отсеком в качестве защиты всю массу реактора. Кроме того, мы закачивали всю воду в специально предназначенное для таких случаев пространство в мембране барабана, обращенной к Солнцу. И если корабль сохраняет правильную ориентацию, эти меры обеспечивают достаточно надежную защиту.

– А у нас хватит воды, чтобы сделать то же самое? – спросил Дон. Выражение лица старшины абсолютно не изменилось, когда он произнес:

– Нет, сэр.

– Но силовой отсек защищен?

– Так точно.

Дон улыбнулся.

– Это уже наполовину решает проблему. Всех пассажиров и команду на опасный период – в силовой отсек. Позаботьтесь об этом, интендант.

Первый инженер начал было протестовать, ссылаясь на то, что на всех места не хватит, но Дон жестом заставил его замолчать.

– От тесноты еще никто не умирал, а вот радиация нас убьет. Найдем место для всех. Но прежде всего нужно решить, как развернуть корабль. Сделать это следует как можно быстрее – ведь мы не знаем, сколько времени в нашем распоряжении. Что у вас, Бойд?

– Мне кажется, здесь я могу помочь, – сказал оператор. – Раньше, во время вспышек на Солнце, нам приходилось получать искаженные радиограммы, и поэтому в компьютер была заложена программа их обработки. Поскольку одно и то же сообщение передается несколько раз, все сеансы трансляции записываются и прогоняются через компьютер. Машина выделяет из каждого сеанса понятные фрагменты и составляет из них полное сообщение.

– Очень неплохо, – сказал Дон. – Приступайте к обработке записей немедленно.

– Есть, сэр, – ответил Бойд и чуть ли не бегом устремился к двери.

Космолетчики один за другим получали инструктаж и покидали кают-компанию. И только после ухода последнего Дон понял, что он ничем не может помочь решению проблемы до тех пор, пока они не доложат о своих результатах. Его заботы по медицинской линии к тому моменту закончились. Всем пострадавшим была оказана помощь, а двое, наиболее тяжело раненные, лежали в лазарете под действием успокоительного. Автоматические регистраторы непрерывно снимали данные о кровяном давлении, температуре, дыхании, пульсе, активности мозга и измеряли другие важные параметры. И если хоть один из них изменится, Дона в тот же момент оповестит сигнальное устройство, вмонтированное в его пояс.

Некоторое время его никто не беспокоил, и он мог посидеть в одиночестве. О сне не могло быть и речи – он отоспится потом, если им удастся пережить приближающуюся опасность. Пока он размышлял, что делать в сложившейся ситуации, ноги сами понесли его из кают-компании. Не осознавая четко своих действий, он вышел в коридор и направился к ближайшему лифту. Обсерватория!.. Конечно – вот куда ему надо заглянуть. Пока кабина лифта ползла по шахте, он вызвал дежурного из рубки управления и сообщил ему, где будет находиться.

Лифт поднимался вверх от наружной обшивки, фактически внутрь барабана, к трубе, которая соединяла обе секции корабля. Когда кабина остановилась и двери открылись, Дон, ухватившись за их края, рывком выбросил свое тело вперед и мягко выплыл из лифта, паря в воздухе. Достигнув противоположной стенки трубы, обшитой мягким материалом, он уцепился за одну из укрепленных на ней гибких ручек, оттолкнулся и полетел в сторону обсерватории.