Врач-убийца

– Подобных незаслуженных и экстравагантных комплиментов целительница не получала со времени, предшествовавшего ее первому спариванию. Безусловно, тарланину-практиканту известно, что гоглесканская целительница – не Учитель и не лидер, и вообще не личность, наделенная выдающимися качествами. Предположение практиканта просто нелепо!

– Практикант знает, – отозвался Лиорен, – что целительница – единственная представительница своего вида, которая не побоялась взглянуть в лицо Демона, которая отказалась от расовых предрассудков настолько, что решилась отправиться в Главный Госпиталь Сектора – место, кишащее ужасными, но добрыми страшилищами, большинство из которых внешне еще страшнее Темного Духа, правящего памятью гоглесканцев с доисторических времен. У практиканта не вызывает сомнений наличие у целительницы выдающихся качеств.

Ибо она, безусловно, эти качества демонстрирует, – продолжал Лиорен, не дав Коун вмешаться, – и показывает, что одной гоглесканке, которая всегда боялась приближения даже себе подобных, возможно понять – а с накоплением опыта и при подключении силы воли – даже подружиться с существами из ночных кошмаров, обитающими здесь. Если так, то разве так уж невероятно, что гоглесканка сумеет привить свои взгляды и другим своим сородичам? А те со временем могли бы распространить ее учение по всей планете. Тогда в конце концов Темный Дух утратит власть над гоглесканским разумом.

– Именно в это и верит Конвей, – тихо проговорила Коун. – Но разве так уж невероятно, что сородичи гоглесканки подумают, что она сошла с ума, что они побоятся тех колоссальных перемен, какие им нужно будет проделать в традициях и устоявшемся мышлении? Если Учитель станет упорствовать в насаждении своего учения, его могут прогнать, нанести ему тяжкие телесные повреждения, а то и того хуже.

– К несчастью, – констатировал Лиорен, – у подобного поведения имеются прецеденты, однако учение только тогда хорошо, когда переживает Учителя. А гоглесканцы в целом мягки и добры. Потенциальной просветительнице не стоит бояться и отчаиваться.

Коун не ответила, и Лиорен продолжил свою мысль:

– Общепринятая истина гласит: в любой лечебнице любой больной может найти других больных, которые чувствуют себя гораздо хуже, чем он сам. От этого он получает пусть небольшое, но все же утешение. То же самое можно сказать и о несчастных планетах. Следовательно, целительница ошибается, думая, что только Гоглеск проклят злыми силами.

Существуют кромзагарцы, – продолжал Лиорен, стараясь сохранять спокойствие, невзирая на целую бурю страшных воспоминаний, нахлынувших на него при произнесении этого слова, – которые были осуждены на нескончаемую болезнь и нескончаемую войну – из-за того, что, только воюя, они временно излечивались от болезни. Существуют Защитники Нерожденных, которые всю свою взрослую жизнь сражаются, охотятся и бессмысленно убивают. В сравнении с ними померк бы Демон Гоглеска. Между тем внутри этих ужасных живых орудий убийства живут, хотя и недолго, телепаты-Нерожденные, чей разум нежен, чувствителен и во всех своих проявлениях цивилизован. Диагност Торннастор разрешил кромзагарскую проблему, в основе которой лежали эндокринные механизмы, и теперь оставшиеся в живых обитатели Кромзага не будут больше обречены на бесконечную войну, опостылевшую им самим. Диагност Конвей взял на себя ответственность за освобождение Защитников Нерожденных из капкана, поставленного эволюцией, но всем кажется, что как раз гоглесканскую проблему будет разрешить легче, чем...

– Вышеуказанные проблемы уже обсуждались, – нетерпеливо перебила Лиорена Коун, и ее свистящий голос по мере разговора стал выше. – Их решения, какими бы сложными они ни были, касаются медицинских или хирургических состояний, поддающихся физическому лечению. На Гоглеске все иначе. У нашей проблемы нет физического решения. Речь идет о важнейшем компоненте наследственности, позволившем выжить целому виду с доисторических времен. Этот компонент нельзя ликвидировать. Зло, толкающее расу на разрушение и сознательное одиночество, было, есть и будет. На Гоглеске никогда не будет Бога, там будет только Демон.

– И все же, – упорствовал Лиорен, – целительница может заблуждаться. Практикант в растерянности. Он не понимает, не обижает ли он целительницу своим полным невежеством в вопросах религиозных верований гоглесканцев...

– Ощущается раздражение, – отметила Коун, – однако целительница не обижена.

Мгновение-другое Лиорен отчаянно пытался вспомнить и упорядочить сведения, не так давно полученные им от библиотечного компьютера.