Врач в пути

Казалось, мы каким-то чудом перенеслись на тысячи лет назад. Но кое-что развеивало иллюзию. Например, у обитателей пещер можно было увидеть радиоприемники.

Жители селения сажали дурру, разводили коз. Вокруг — хорошие пастбища. Увидев нас, почти все спрятались в пещеры. Но один горец все-таки подошел. Он о чем-то заговорил с аскерами. Они его плохо понимали, он их, видимо, тоже. Затем все вместе подошли ко мне.

— Этот человек говорит, что болен, у него в груди поселился шайтан.

Я осмотрел и выслушал горца. В его груди действительно сидел «шайтан» — острый бронхит.

Во время осмотра больной стоял спокойно, покорно поворачивался, дышал, как я просил. На вид ему было лет тридцать. Худощавый, среднего роста, смуглый от загара. Спина, грудь, живот почти без волосяного покрова. Сильные, мускулистые ноги. На голове — заросли длинных, спутанных волос. Видно, их никогда не касалась расческа. Безрукавка из невыделанной бараньей шкуры надета прямо на голое тело, полоса ткани обмотана вокруг бедер, кусок такой же ткани обернут в виде чалмы на голове. За поясом вместо кинжала торчит железный наконечник. Горец сказал, что его зовут Ахмедом. Возраста своего не знает. Где живет? Неопределенный жест в сторону гор. Я дал ему несколько таблеток кодеина и сульфатиозола. Ахмед хотел немедленно проглотить их все сразу, и нам с фельдшером пришлось объяснять, как их надо принимать. Он выслушал, но ничего не ответил, продолжая с большим любопытством рассматривать машины.

Из пещеры, скрытой редкими зарослями, за нами внимательно и настороженно следили десятки глаз. Успокоенные тем, что мы не причинили никакого вреда Ахмеду, некоторые жители осмелели и вышли из укрытия. Первым подошел и приветливо улыбнулся старик. За ним — молодая женщина с ребенком на руках. Из-за кустов высыпали ребятишки.

Мне очень хотелось увидеть пещерное жилище, но никто не пригласил меня в «дом», а войти незваным я не решился.

Однако возможность посетить «первобытное» жилье все же представилась: Ахмед и, очевидно, близкие его посовещались и, улыбаясь и жестикулируя, пригласили войти в пещеру, куда я поднялся по двум большим камням, лежавшим друг на друге. В пещере, сухой и чистой, тлели угли очага, пол был застлан шкурами, а у стен стояли мотыги и что-то вроде бороны с наконечниками из камня. У очага стояла каменная ступа с пестиком: в этой ступе размололи зерна какого-то злака, замесили тесто, сделали лепешку, испекли на раскаленном плоском камне и угостили нас. Лепешка была приятной на вкус, но пресновата. Затем зажарили кур и сварили гишр. Хозяева радостно переглядывались, удовлетворенные, что мы с аппетитом закусываем и одобряем предложенные «яства»… Но пора в путь. Тепло распрощались мы с представителями этого племени…

Передние машины уже тронулись в путь. Я сел в последнюю и еще долго оглядывался на деревню. Мой пациент стоял на дороге и дружелюбно махал рукой. Дорога круто свернула в горы, селение скрылось из глаз. Уже в ста шагах от него нельзя было догадаться, что здесь живут люди.

Медина по-арабски означает «город». Тем не менее Тель-Абиб не город, а обычная деревушка из маленьких, одноэтажных каменных домиков с плоскими крышами, прилепившихся друг к другу и образовавших как бы единый многокомнатный дом, в котором живет 500 человек.

В Медине в отличие от многих других селений мусульманского Йемена нет мечети, и для молитвы жители собираются на ровной каменистой площадке. На заре, с первыми лучами солнца, в полдень, перед закатом, и в полночь, при свете луны, сюда приходят и становятся на колени мужчины. Перед ними, воздев руки, имам читает Коран.

Обязанности имама выполняет начальник города — амель. Во всяком случае, нам его так отрекомендовали, но вполне возможно, что это был староста (кади). Король в миниатюре, он обладает здесь всей полнотой светской и духовной власти. На улице он появлялся не иначе как в сопровождении четырех вооруженных до зубов аскеров. Один из них трубил в трубу, оповещая жителей о том, что идет амель. Другой держал огромный черный зонт, защищая верховную власть от солнца. Мединский амель был чистокровным йеменцем, высокого роста, стройный, худощавый, со светлым лицом и орлиным профилем. Он приветствовал нас и пригласил зайти в гости и отдохнуть. Но, к сожалению, на это у нас не было времени.

Колонна продолжала подниматься в горы. Дорога становилась все более узкой и трудной. Она вилась змеей, бесчисленными кольцами обнимая горы. И с каждым поворотом — новый вид, новая панорама, одна великолепнее другой. Однообразие гор, как и пустыни, кажущееся. В действительности они тысячелики. В прозрачном разреженном воздухе хорошо видно далеко вокруг. Цепи гор, возвышающиеся одна над другой, беспрерывной чередой уходят вверх. Их очертания тают в воздушной дымке. Почти отвесные скалы обступают тропу. Громады скал так высоки, что не видно ничего, кроме их подножия. Эти подножия похожи на лапы фантастических чудовищ, цепко держащих друг друга.