Врачебная ошибка (сборник)

Квартира Макса была большая и, наверное, удобная. Добросовестно исполняя обязанности гостя, Зиганшин восхищенно цокал языком, хвалил высокие потолки и большие окна, но все это не запечатлевалось в его сознании.

Макс быстро прервал его излияния, куда-то исчез, но вскоре появился с охапкой постельных принадлежностей.

– Я сам постелю, – сказал он, взмахнув простыней, – вы отдыхайте.

Зиганшин сходил в душ и, только встав под теплую воду, понял, что без куртки основательно замерз.

Фрида, наверное, тоже мерзнет под легким казенным одеялом. Он снова, как наяву, увидел бледное неподвижное лицо жены с трубкой во рту. Вся опутана какими-то проводами, бедная. Хорошо, что она в наркозе и не чувствует, что с нею происходит.

А ведь заехать к Максу на работу было спонтанным решением! Будто кто-то толкнул его под локоть. А если бы он не прислушался, отмахнулся? Или Макс оказался бы не таким внимательным врачом? Так бы Фрида и лежала, пока не умерла от интоксикации, а он бы все уговаривал ее поесть!

Зиганшина затрясло в ознобе.

– Сволочь, баран! – прошипел он и до боли сжал кулаки, чтобы перенести волну ледяного ужаса, окатившую его.

Завернувшись в махровый халат Макса, он вышел в коридор и огляделся. В открытую дверь гостиной была видна расстеленная для него на диване постель, а хозяин возился на кухне, там что-то шипело и тянуло приятным ароматом жареного мяса.

Макс еще не обустроился на новом месте, в кухне не было мебели, пришлось умоститься на табуретке возле широкого подоконника.

Не спрашивая, Макс поставил перед ним тарелку, полную гречневой каши с мясом.

– Три часа ночи, конечно, – улыбнулся он, – не самое подходящее время, но сытый лучше уснете. А поспать надо.

Зиганшин кивнул и быстро заработал вилкой.

– Может, мы зря ушли? – спросил он, когда тарелка опустела. – Надо было остаться, наверное. А вдруг с Фридой что-то случится?

– Тогда нам сразу позвонят. Сразу.

Зиганшин схватил телефон и проверил – слава богу, входящих нет.

– Надо поспать хотя бы пару часов, – мягко сказал Макс, сгружая тарелки в раковину.

– Боюсь, не получится. Вы идите, Макс, отдыхайте. Я и так уже у вас отнял кучу времени.

– Нет-нет, я должен проследить, чтобы вы уснули. Давайте-ка вот что: я накапаю вам валокордина.

Не слушая возражений, Макс принес из ванной пузырек с бело-голубой этикеткой и стал трясти над стаканом. По кухне разлился резкий запах несчастья и тревоги.

– Вам сколько лет? Тридцать семь?

– Тридцать восемь. Нет, тридцать девять уже.

Мстислав Юрьевич сообразил, что две недели назад у него был день рождения, и вроде как домашние его даже поздравляли.

– Значит, сорок капель, – вытряхнув нужное количество, Макс долил в стакан воды и подал Зиганшину. – Выпейте залпом.

Запах лекарства заставил отшатнуться, но Макс был неумолим:

– Пейте!

– А вдруг я пропущу звонок?

– Значит, мне перезвонят. Вот, смотрите, я ставлю телефон на максимальную громкость.

Зиганшин выпил лекарство, ощутил во рту невероятно противный горький холодок и вздрогнул.

– Вот и ладно. – Макс отвел его, как маленького, в комнату, уложил на диван и накрыл одеялом. Прикосновение чистых прохладных простыней оказалось приятным, и Зиганшин тут же почувствовал себя виноватым, что радуется таким мелочам, пока жена борется со смертью.

– Мы нехорошо простились, – неожиданно для себя самого выпалил он, – очень нехорошо.

Макс присел на спинку дивана:

– Почему?

– Она сказала, что я хочу, чтобы она умерла, а я не успел ничего ей ответить.

– Мстислав, у нее была сильная интоксикация. Когда она придет в себя, то будет уже мыслить здраво, а может, вообще не вспомнит о своих словах.

– А если не придет?

– Придет.

Зиганшин приподнялся на локте:

– Нет, Макс, это у нее давно такая идея, что нам надо разойтись, раз она не может больше забеременеть.

– А вы?

– Что я?

– Вы так не считаете? Вы сами готовы жить в бездетном браке? Нужно честно ответить самому себе, прежде чем обещать что-то Фриде.

Зиганшин сел на диване и энергично потер лоб.

– Странный вы, Макс. Сначала поите меня всяким говном, чтобы я заснул, а потом убиваете такими вопросами. Как это разойтись, когда мы поклялись быть вместе?

– Ну, если только это вас держит…

– А это не мало!

– Год, два… Ну, на десять лет пусть вас хватит, а потом? Возненавидите и жену, и себя, и собственную порядочность, и глупо думать, что Фрида этого не заметит. Я говорю это не к тому, чтобы вы бежали разводиться, но поверьте, Мстислав, у вашей жены есть веские основания думать так, как она думает, даже если вы не давали ни малейшего повода. Нельзя на нее за это сердиться.