Врачебная сказка, или Операция "Алатырь"

Вот ему уже пятнадцать. Выглядеть черной вороной среди белоснежных ангелочков тяжело. Каждый норовит поучить уму — разуму, поддеть. Волосы чернее ночи, озорной взгляд голубых бездонных глаз и имя как в мыльном сериале! Ему здесь никто не доверяет.

На уроках всеобщего смирения и законов мироздания он мирно спит на задней парте. Зато на предупреждении грехопадения с ним происходят странные вещи! Ему слышится голос, который смешит мальчишку и еще дает советы!

— Сегодня будем повторять первую и вторую заповеди, — слышится строгий голос преподавателя — Архангела Гавриила. — Не убий! Не укради! Кто объяснит смысл законов? Вот ты, — указующий перст направлен в лицо Орландо.

И тут в игру опять вступает озорной внутренний голос. "Нельзя убивать, не ты жизнь давал, — диктует невидимый советчик, мальчишка громко повторяет за ним вслух, — но если долго бить книжкой по почкам, да за дело — это не убийство! — Продемонстрировав Гавриилу свою коронную улыбку, паренек продолжает: — Нельзя брать чужие вещи, но если ты зашел в общую комнату, и там никого нет — значит сейчас здесь все твое. Хватай и беги! Пока не нашлись хозяева". После такого ответа шальной юный ангел долго не мог сидеть.

Двадцать пять лет. Первое самостоятельное задание: уберечь зимой семидесятилетнюю бабушку от возможных падений. Орландо обещает себе перед зеркалом умереть, но выполнить. Внутренний друг вмешивается внезапно, когда несчастная бабуся собирается в булочную за углом. Ангельский долг — это же ерунда! Главное — нести радость людям! И бабка со счастливой беззубой улыбкой и вытаращенными от страха глазами вместо булочной весело летит на коньках в ближайший сугроб…

Тридцать лет. Его сторонятся все. Он уже знает, что мама сбежала прямо со скамьи небесной школы с простым смертным. Более того, Орландо с ней виделся тайком! Мама очень постарела, но ни о чем не жалеет! Ее Главный давно простил. Только сына забрал. Для правильного воспитания истинного ангела.

Гавриил решил лично Орландо наставлять на путь истинный. На носу последний экзамен перед торжественной выдачей нимба. Единственный друг, он же внутренний голос, беспрерывно нашептывает: "Скажи: хочу быть человеком!". "Я — ангел!" — часами перед зеркалом, глядя себе в глаза, твердит Орландо. Но любопытство, которое он подавлял годами, просто невозможно терпеть!

— Ты кто? — вопрос внутреннему голосу.

— Я — черта остаток! — ответ внутреннего голоса.

— Я — ангел! — настойчиво, с ударом кулаком по столу.

— Ты — полукровка! — приговор.

Как честному ангелу прикажете жить с остатками черта внутри себя? Орландо, как честный ангел, идет к Главному на ковер. Рассказано все: от начала и до конца. Гнев Главного еще не удавалось пережить никому, а Орландо выжил! И этим заслужил последний шанс!

— Пусть катится на грешную Землю и станет хранителем такой же занозы в заднице! А там — посмотрим! — приговор Главного вступает в действие.

Орландо стоит на проезжей части. Перед ним симпатичная девушка с задумчивым видом и поднятым капотом. К ней неумолимо приближается джип…

Даша обошла избушку и вплотную подошла ко мне, склонившейся над лежащим под избушкой мужем.

— Что делаем? — последовал вопрос. — Эй, голубки! Может, все — таки делом займемся? Пророчеством, например? Или так и будете заглядывать друг другу в глазки? — ехидная ухмылочка лучшей подруги дополнила ее высказывания.

— Глупая ты, Дашка, — вздохнула я. — Посмотри лучше, что Андрюха придумал! Нам теперь знаешь, как весело будет шляться по Фольклору в поисках приключений на свои вторые девяносто! И, прикинь, эти девяносто будут всегда в безопасности! Наверное, — подумав, добавила я с гордостью за рукодельного мужа, тыкая в модернизированную избу.

— Вау! — восхитилась подруга. — А как же наши Пегасик и Сивбурсик? Что, бросить придется?!

Хоттабыч, стоявший неподалеку, вытаращил глаза. Даже Андрей бросил прилаживать избушке очередное изобретение в виде какого — то черного ящичка и выполз наружу.

— Кого?! — не сговариваясь, заорали мы в три глотки.

— Сивбурсика, — задумчиво повторила Дашка. — Ну, коня моего.

— Как ты животное обозвала? — уточнил мой муж.

— Да говорю же, — разозлилась подружка, — Сивбурсик! Он же, благодаря твоей жене, Сивка — Бурка. А ласково как его называть? Сивусик?! Или, может лучше, Бурусик? — выпалила Дашка и зыркнула в мою сторону. — Лийка у нас умная! "Поник Пегасик"! — Она смешно скривилась, передразнивая меня. — А я даже сама назвать не могу! — продемонстрировав язык всей честной компании, Даша убежала в избушку, хлопнув дверью.

— Слышь, Хоттабыч, — мой муж, почесав задумчиво затылок, придирчиво осматривал дело рук своих в виде модернизированного жилища. — У тебя водка осталась? — Джинн скосил глаза в сторону. — Дай мне стаканчик, а то с этими бабами я вообще сдвинусь. Так скакуна обозвать! — в очередной раз поразился Андрей чудесам женской логики. — Да, и это, Хоттабыч, изобрази девчонкам что — нибудь для их коняшек. А то не отстанут! — Вздохнув, муж полез обратно под избу.