Врачебная тайна

– Но в момент самоубийства все равно нарядилась, причесалась. И спиртного в ее крови не было обнаружено. Почему так страшно? Почему петля? Не снотворное, к примеру? Не вскрытые вены? Это не так корежит лицо после смерти. Почему?! Света? Мне важно знать ваше мнение.

Зайцев положил обе руки ей на колени, хотя с большим удовольствием прижался бы к ним лицом.

– Снотворное? Бритва? – эхом отозвалась Света и, совершенно не отдавая себе отчета в том, что делает, погладила Зайцева по макушке. У него оказались удивительно мягкие волосы, нежные, как шелк. – Зойка никогда бы не вскрыла вены из боязни крови. Она катастрофически боялась одного ее вида! Ее мутило, выворачивало даже в женские дни. Вы понимаете?

– Да, – кивнул он осторожно, чтобы не стряхнуть ее ладонь со своей макушки, было так приятно. – А таблетки? Почему просто не выпить таблетки и не уснуть? Это не так страшно, как петля и…

– Это прозвучит глупо, но от таблеток у Зойки всегда смертельно болел желудок. Когда простужалась, всегда лечилась народными средствами. Да у нее и таблеток-то не было в доме никаких. Одни витамины, и те она по большей части не принимала, предпочитая фрукты.

– И снотворного в ее доме не было? – уточнил Зайцев, с сожалением поднимаясь на ноги, он их отсидел, и в щиколотках начало неприятно покалывать.

– Я не видела.

– А могла она его без вас купить?

– Могла, конечно. А когда? – Света задумалась, наблюдая за Зайцевым.

Вот он обошел ее комнату, заглянул в спальню с разбросанной постелью. Не успела убрать, Гарик приперся слишком рано. Потом вернулся, медленно прошел вдоль стен, остановился у низкого стола, на котором они с Гариком – о, балбесы – забыли план с маршрутами Босова и Стукалова. Хорошо не додумались фамилии полностью написать, обозначив объекты одними заглавными буквами их имен. Но при желании можно было бы догадаться. Зайцев вон как внимательно всматривается в пунктирные линии.

Но нет, отвернулся со вздохом. Не заинтересовало его, стало быть. Подошел к креслу, где сонно сопел его щенок, потрепал того по загривку. Щенок чуть приоткрыл глаза и снова закрыл.

– Зойка за месяц до смерти еще плутала по городу, все мечтала простудиться и умереть.

– Мысли о смерти ее все же посещали?

– Бывало… – не стала спорить Света. – Но последние пару недель она из дома почти не выходила. Таблетки купить не могла точно. А я в шкафах сама лично разбиралась, не было их там. Так что никакой другой возможности, кроме петли, у нее не было. Простите…

Слезы снова полились из ее глаз, стоило вспомнить посиневшие скрюченные пальцы и коленки, торчащие из-за угла шкафа.

– А странности? Странности в ее поведении были?

– Конечно! – фыркнула сквозь слезы Света, вытирая щеки рукавом. – Сколько угодно! То замолкает, то болтает без умолку. Все Федьку вспоминала и приемного сына. То вообще что-нибудь загнет, что в монастырь уйдет. То ей чудится, что за ней кто-то ходит. Она по этой причине и на улицу выходить перестала.

– По какой? – Зайцев глянул на нее с тревогой. – Ей казалось, что за ней следят?

– Ну не то чтобы следят, нет… Будто кто-то ходит за ней! Но если это и так, то никто, кроме дядь Колиных помощников, быть не мог.

– С чего вы решили, Света?

– Так мама позвонила мне сегодня и давай перечислять места, где меня в последние дни видели с Гариком! Бред!

И Света тут же прикусила язык. А вдруг Зайцев спросит, где же именно ее с Гариком видели? Почему мама обеспокоилась, с какой стати?

Но Зайцев, слава богу, ничего такого спрашивать не стал. Снова походил по комнате, не став задерживаться возле плана. Потом молча натянул дубленку, подхватил на руки щенка и пошел к выходу.

– Эй, вы чего приходили-то?! – обескураженно смотрела Света ему в спину. – Что-то не так?

– В каком смысле?

Зайцев резко остановился у порога, повернулся к ней. И Света со всего маху налетела грудью прямо на сонную мордаху щенка. Тот недовольно поморщился, будто хныкать собрался, но потом сразу присмирел и даже глаз не открыл.

– В каком смысле что-то не так? – терпеливо ждал ответа на свой вопрос Зайцев, глядя на Свету мудрыми серыми глазами.

– Ну… Вы вот пришли, расспрашиваете все о Зойке. С какой стати?

– С какой стати пришел? Или с какой стати расспрашиваю? – Он снова неподражаемо улыбнулся, заставив ее коленки задрожать. Потом схватился за ее пуговку на рубашке, подтянул к себе и шепнул на ухо: – Вопрос хороший, но задавать его надо было прежде, чем впускать меня, милая. Никогда не следует доверять незнакомцам и уж тем более впускать их в дом. Это опасно.

Тут же выпустил ее пуговку, отступил на шаг, глянул в ее пунцовое лицо, качнул головой.

– Просто чудо какое-то, а не женщина! – выдохнул он, тряхнул щенка. – Правда, Дружище? Правда, красивая девушка?

Тот, не раскрывая глаз, снова съежил мордаху в подобие улыбки.

– Он у вас улыбается! – ахнула Света и кончиком пальца тронула пса за влажный нос. – Славный какой! Дружище? Так зовут? Странное имя. И улыбается! Надо же!

– Да? – подхватил, обрадовавшись, Зайцев. – И вам показалось? А я уж думал, что чокнулся от одиночества!