Врачебные тайны дома Романовых

Нам не удалось обнаружить документы, регламентирующие принципы отбора кандидатов на должность лейб-медика. Очевидно, что, помимо высокого профессионального мастерства, благонадёжности и верноподданности, требовались ещё какие-то другие качества, возможно, сходные с теми, которые требовались, например, от обер-гофмейстера — придворного, ведавшего дворцовым хозяйством и руководившего придворными церемониями. В инструкции, утверждённой императрицей Анной Иоанновной в 1730 г., говорилось: «Такая персона требуется, которая б не только доброго житья и поступка была, довольное знание и искусство, но и знатность и решпект имела: верен, скрытен и истинен; и такого христианского жития и поступка был, что паче своим собственным примером, нежели наказанием ему подчинённых и прочих придворных служителей, основание полагал». Другими словами, требовались верность, умение хранить тайны и высокая христианская нравственность. Умению хранить тайны в придворной медицинской среде придавалось особое значение, поскольку сведения о состоянии здоровья руководящих деятелей страны, прогноз его на будущее могли при определённых условиях стать грозным оружием в борьбе за власть. Нужно сказать, что лейб-медики в полной мере отвечали этому последнему требованию. Например, И.Ф. Бек, Я.В. Виллие и И.С. Роджерсон ни одним словом не обмолвились по поводу того, что они увидели в ночь на 12 марта 1801 г. в спальне императора Павла I в Михайловском замке.

Или вот свидетельство начальника канцелярии министерства Императорского двора А.А. Мосолова о Е.С. Боткине: «Боткин был известен своей сдержанностью, никому из свиты не удалось узнать от него, чем больна государыня и какому лечению следуют царица и наследник».

Какими бы ни были характерологические особенности лейб-медиков, как бы ни различались их профессиональные способности, но все они обладали одним общим свойством — они были преданными слугами царствующей фамилии. Это качество отмечалось в официальных документах, подчёркивалось в их собственных воспоминаниях и записках и в выступлениях современников. Так, при погребении лейб-медика С.П. Боткина преподаватель богословия Военно-медицинской академии А.С. Лебедев отдал особую дань его опытности, знанию и беспредельной верности почившего Престолу и Отечеству.

Примером особой преданности дому Романовых, переходящей в самопожертвование, служит судьба последнего российского лейб-медика Е.С. Боткина, который писал об императорской чете в одном из своих писем: «Своей добротой Они сделали меня рабом до конца дней моих…»

Если при первых царях из дома Романовых, следовавших примеру Великих князей московских, придворные врачи удерживались на значительной дистанции и лишь в редчайших случаях удостаивались высочайшей аудиенции, то, начиная с Петра I, они стали пользоваться полнейшим доверием и постепенно делались даже как бы членами августейшей семьи.

Так, А.А. Мосолов пишет о придворном хирурге Гирше, начавшем службу при Александре II и продержавшемся в своей должности на протяжении трёх царствований (!), несмотря на то что «его познания в области медицины не могли быть очень свежими, и свита смотрела на него слегка снисходительно, государыни очень уважали его, и он, так сказать, входил в состав царской семьи». При этом царствующие особы вынуждены были терпеть некоторые его чудачества. Например, «он курил сигары безостановочно, зажигая новую об окурок предшествующей, между тем как государыня императрица не выносила запаха сигар».

Е.А. Головин, вспоминая об С.П. Боткине, писал: «При Дворе, как и везде, он скоро приобрёл доверие и любовь и из профессора Боткина превратился в Сергея Петровича, получившего свободный доступ к царской семье и пользовавшегося её благосклонным расположением».

Этому также во многом способствовала практика «прикрепления» врачей к отдельным членам царской фамилии. Например, в 1876 г. при государе наследнике находился доктор Г.И. Гирш, при дворе Его Высочества доктор В.В. Сутугин, при Великом князе Алексее Александровиче доктор Н.Ф. Здекауэр, при Великих князьях Сергее и Павле Александровичах доктор К.К. Гартман, при Великом князе Константине Николаевиче доктор И.С. Гауровиц и при его дворе доктор В.И. Биттиг, при Великом князе Николае Николаевиче старшем доктор А.Л. Обермиллер и при его дворе доктор А.А. Таубе, при Великом князе Михаиле Николаевиче А.А. Альбанус, при его дворе доктор К.Д. Барт; при Великой княгине Марии Николаевне доктор Г.Н. Тильнер и при её дворе доктор Б.А. Фишер.

Лейб-медик Н.Ф. Здекауэр в течение 17 лет «с отменной строгостью» наблюдал за состоянием здоровья и развитием детей императора Александра II — Великими князьями Александром, Владимиром, Алексеем, Сергеем и Павлом, а с 1884-го по 1889 г. был постоянным лечащим врачом в семье Великого князя Константина Николаевича.