«Юля прожил еще три года, но это уже был другой Семенов. Ходить сам не мог. Когда его в последний раз увозили из этого дома (его мама настояла: «Надо в реанимацию») и поднимали в одеяле с кровати, мы с Дашей переглянулись — это напоминало снятие с креста. У Юлика было не лицо, а лик — чистый-чистый, почти святой. Он умирал. И надо было дать ему спокойно уйти дома, среди своих. Я ему подкладывала руку под голову, и Юлику становилось легче…»
Вспоминает мать писателя Галина Ноздрина: «В субботу, 11 сентября, состояние Юлия резко ухудшилось, температура поднялась до сорока, дыхание стало тяжелым, хриплым. Врач «Скорой помощи» поставил диагноз — двусторонняя пневмония с подозрением на четвертый инсульт, сказал, что состояние критическое, необходима госпитализация, немедленная. Собрали Юлика в дорогу, закутали в теплые одеяла. Выехали из Пахры в 12 ночи. В Москву добрались в начале второго. Когда в приемном покое ЦКБ его перекладывали на другие носилки, он вдруг улыбнулся, но не так, как раньше — добро и ласково, — страдание было в этой улыбке…
Четырнадцатого сентября (1993-го) утром я приехала к нему в больницу. Он лежал на спине, хрипел так же, как дома, рот запекся, но температуры уже не было. Подошел врач, переложил Юлика на правый бок, и он сразу затих, только кашлянул несколько раз. Потом вдруг открыл глаза — чистые, ясные, умные. Давно он не смотрел так… Я ушла домой счастливая — обойдется, все еще обойдется!
А наутро, пятнадцатого, позвонила внучка, Даша, и сказала: «Не надо в больницу, папы уже нет. Умер, сегодня в восемь».
Лобановский Валерий (63 года)
—Лобановскому стало плохо прямо во время футбольного матча. Это случилось 7 мая 2002 года в Запорожье, где «Динамо» (Киев) встречалось с местным «Металлургом». Буквально на последних минутах матча, когда счет был 3:1 в пользу киевлян, их тренеру стало плохо — резко подскочило давление (230 на 120). К машине «Скорой помощи» он шел своими ногами и, говорят, сопротивлялся госпитализации, предполагая отлежаться дома. Но его доставили в больницу — в Запорожский областной центр экстремальной медицины. Там врачи поставили диагноз: острое нарушение мозгового кровообращения на фоне гипертонического криза. Спустя несколько часов у Лобановского случился инсульт, затем второй. Несмотря на это, Лобановский какое-то время был в сознании, даже узнавал свою жену Аделаиду Панкратьевну, которая неотступно была при нем. Но затем больной впал в забытье. Его поддерживали внутривенными вливаниями и седативными препаратами. Но организм тренера (в 2001 году ему была сделана операция на сердце) уже не справлялся с болезнью. Прилетевший из Киева академик Возианов констатировал повторный инсульт и принял решение о проведении операции с применением трепанации черепа.
Операция прошла 10 мая, ее проводила группа нейрохирургов во главе с ведущим специалистом в этой области доктором медицинских наук Леонидом Яковенко. Была сделана так называемая вентикулостомия, чтобы снизить внутричерепное давление и уменьшить отек мозга. О. Мусафирова писала в «Комсомольской правде»: «Родной клуб Лобановского делал все возможное и невозможное для спасения главного тренера. Из Киева отправлялись чартерными рейсами самолеты — лучшие лекарства, «светила» медицины. На воскресную встречу (12 мая) с симферопольской «Таврией» динамовцы вышли в футболках с портретами Лобана. И кажется, думали не об игре, а о ее окончании, чтобы побыстрее спросить у руководства, как там, в Запорожье, дела. Болельщики были с ними заодно — подняли плакаты «Васильич, мы с тобой!», «Васильич, ты нам нужен!». Если бы эта любовь могла перелиться в силу, которая творит чудеса даже в безнадежной ситуации…
Вентикулостомия принесла некоторое облегчение — внутричерепное давление снизилось. Уже осторожно строили планы: даст Бог, 13 или 14 мая Лобановского перевезут в Киев, в Институт нейрохирургии.