Врачи двора Его Императорского Величества, или Как лечили царскую семью. Повседневная жизнь Российского императорского двора

На следующий день, 29 июня 1899 г., в 10 часов утра в помещении дворца в Абас-Тумани было произведено вскрытие.[1278] В ходе его констатировали, что «труп резко исхудалый, наружные покровы сильно малокровны». В заключении сказано, что покойный «был одержим хроническим туберкулезным воспалением обоих легких в периоде кавернозного распадения, осложненным гипертрофией правого желудочка, атероматозным перерождением правой венечной артерии и интерстициальным нефритом, и полагаем, что ближайшей причиной смерти послужило обильное легочное кровотечение, от разрыва кровеносного сосуда в каверне левого легкого и последовательная острая анемия мозга. К этому присовокупляем, что отечное состояние паренхиматозных органов должно быть отнесено на счет произведенного непосредственно перед вскрытием бальзамирования праха».[1279] В этот же день в 7 часов вечера в присутствии великого князя Николая Михайловича «в церкви св. Ал. Невского в Абас-Тумани были преданы земле внутренние органы после бальзамирования».

Тело Георгия Александровича доставили в Петербург, 12–14 июля 1899 г. состоялись прощание с великим князем в Петропавловском соборе и похороны Георгия Александровича. Николай II в письме к жене писал: «После четырехлетней разлуки увидеть брата в гробу – это чудовищно».[1280]

Прах великого князя Георгия Александровича после погребения был несколько раз потревожен. Первый раз в 1920-х гг., а второй раз в 1998 г., когда проводились генетические экспертизы останков Николая II и его семьи. При эксгумации оказалось, что останки Георгия Александровича «оказались полностью изъедены туберкулезной палочкой и для анализа непригодны».[1281]

Как это ни удивительно, но туберкулез, даже в начале XX в., не являлся поводом для изоляции аристократов, вхожих в ближний круг императора. Например, 12 сентября 1908 г. Николай II записал в дневнике: «Утром простились с Орловым;[1282] он ушел на „Забияке“, чтобы уехать за границу, т. к. у него легкие очень не в порядке». А уже 4 октября 1908 г. в дневнике императора появилась новая запись: «горестная весть о смерти Орлова, только что прибывшего в Египет. Лучший и преданнейший из друзей». Причина смерти – скоротечная «горловая чахотка», то есть туберкулез гортани. Совершенно очевидно, что такая ситуация была личным решением императорской четы, очень тепло относившейся к А. А. Орлову,[1283] пренебрегая угрозой возможного инфицирования.

Как часто в императорской семье болели корью

Наряду с серьезными инфекционными заболеваниями, маленькие и взрослые Романовы болели и различными возрастными инфекционными «пустяками». К числу таких «пустяков» можно отнести корь, которая чаще всего поражает детей в возрасте от 2 до 10 лет. При этом корь и сегодня остается одной из основных причин смерти среди детей раннего возраста во всем мире. Болели корью и в императорских резиденциях.

Как правило, в воспоминаниях и документах констатируется только сам факт заболевания. Например, Екатерина II упоминает, что в 1748 г., когда ей было 19 лет, у нее «сделалась корь, я не могла явиться на Пасху и причащалась в своей комнате в субботу… При мне была тогда маленькая калмычка, которую я очень любила; этот ребенок получил от меня корь».

В 1748 г. переболел корью свергнутый в результате переворота император Иван VI Антонович. Поскольку Елизавета Петровна определила жесткий режим его изоляции, то на запрос охраны, можно ли допустить к больному ребенку врача, императрица безжалостно ответила – допустить только монаха, да и то в последний час для приобщения Святых Тайн, то есть когда мальчик будет умирать. Русская «железная маска» Иван Антонович выжил для того, чтобы его убили в 1764 г.

В 1818 г. 24-летний будущий Николай I переболел корью. Его супруга вспоминала, что вскоре после рождения первенца «…во время этих празднеств и удовольствий однажды мой Николай после парада заболел – он возвратился домой, дрожа от лихорадки, бледный, весь позеленевший, чуть не падая в обморок. Я испугалась; его уложили в кровать, а на следующий день обнаружилась корь. Болезнь была довольно легкая и шла обычным чередом. Я ухаживала за мужем, но от времени до времени появлялась и на празднествах».