Врачи двора Его Императорского Величества, или Как лечили царскую семью. Повседневная жизнь Российского императорского двора

«Дворцовые» клопы подчас становились причиной международных конфузов. В 1850 г. они буквально «зажрали» камергера нидерландской службы Г. Гюса, размещенного в Зимнем дворце. Скандал приобрел такой резонанс, что переписка о нем шла на очень высоком уровне. В июне 1850 г. министр Императорского двора князь П. М. Волконский писал обер-гофмейстеру князю Гагарину: «До сведения моего дошло», что камергер нидерландской службы Г. Гюс «не мог совсем спать от множества клопов». Министр распорядился отправить под арест («на сутки») смотрителя, отвечавшего за помещения для гостей, а также распорядился «осмотреть тщательно кровать и всю мебель, равно и в других комнатах Зимнего Дворца, переменить кровати, где окажутся клопы, а из мебели их вывести».[1511]

«Выводили» клопов профессионалы.[1512] Например, штатным «придворным тараканщиком», использовавшим турецкие и персидские порошки, в конце XIX в. являлся новоладожский крестьянин Василий Лебедев. У него имелся постоянный (!!!) подряд на истребление насекомых в Зимнем и Аничковом дворцах. По разовым подрядам он привлекался и для «чистки» других императорских резиденций.[1513] Судя по тому, что у крестьянина имелся собственный специализированный магазин, дела у него шли хорошо и он мог позволить построить на собственные средства двухэтажную школу.[1514]

В качестве завершающего штриха к упомянутой «живности» можно добавить и обычных мышей, о которых мимоходом упомянул в записной книжке великий князь Николай Павлович 27 апреля 1822 г.: «встал в 4 ч., разбудили мыши, прогоняю их, снова ложусь». Этот казус случился в покоях великого князя в Гатчинском дворце.

Когда в императорских резиденциях появилась канализация

Со времен Московского царства канализационная сеть закладывалась изначально на стадии возведения фундамента здания. В Московском Кремле общая система канализации, объединившая локальные канализационные сети, сформировалась при царе Федоре Алексеевиче (1676–1682). В Петербурге при проектировании Зимнего дворца Ф.-Б. Растрелли заложил канализационную сеть, сформированную из деревянных труб и сводчатых кирпичных коллекторов, выходивших прямо в Неву. В XIX в. при Николае I канализационную систему Зимнего дворца «нарастили» чугунными и свинцовыми трубами.

Фрагмент деревянной трубы. Начало XVIII в.

В первой половине XIX в. нечистоты из Зимнего дворца перестали сбрасывать прямо в Неву, а стали вывозиться за пределы города. Об этом известно из скандальной переписки хозяйственников Зимнего дворца и петербургского обер-полицмейстера в 1820-х гг. «Конфликт интересов» был связан с тем, что нечистоты вывозились в ящиках (лотках) из дворца днем по Невскому проспекту и «на проспекте сделается большое безобразие».[1515] Впрочем, полиция просила вывозить нечистоты «по утру, а не в то время, когда прогуливается публика».[1516] Это был обычный бизнес, и подряд на вывоз нечистот из помойных ям с 1821 г. держал купеческий сын Яков Тиханов, обязуясь «Единовременно в год в летнее время в июне – июле в не бытность во дворце высочайшего представительства» вывозить все накопившиеся за год нечистоты.

Фрагмент деревянного водопровода. XVIII в.

Впрочем, с целью сэкономить, грязный снег и нечистоты зимой периодически вывозились прямо на лед Невы, стараясь делать это немного в стороне от окон парадной Невской анфилады Зимнего дворца. В марте 1820 г. обер-полицмейстер писал об этом главному хозяйственнику Зимнего дворца П. Р. Альбедилю, сообщая, что его подчиненные «в большом количестве со двора Зимнего дворца вывозят снег и нечистоты в Неву реку и сваливают кучами».[1517] Обер-гофмаршал, естественно, запретил такое непотребство, но подчиненных опять «застукали на горячем». 4 апреля 1820 г. обер-полицмейстер вновь писал Альбедилю, что служители, «вывезя из Зимнего дворца два воза льда с нечистотами, свалили в Зимнюю канавку», и просил распорядится возить нечистоты «на показанное место».

Когда в Зимнем дворце появились первые ватерклозеты

Расхожие рассказы об отсутствии туалетов в Лувре (вариант – Версале) и ядреном запахе, исходящем от рафинированных дам, естественным образом экстраполируются на российскую аристократию, которая старательно копировала европейские традиции. Насколько это соответствует действительности?