Врачи-убийцы. Бесчеловечные эксперименты над людьми в лагерях смерти

Через год по приказу Брака доктор Шуман начал эксперименты по рентгеновской стерилизации в Освенциме. При этом он не принимал никаких мер предосторожности. Прислушаемся к пронзительному свидетельству молодого польского еврея на Нюрнбергском процессе: «В Освенциме мне был присвоен номер 132.266. Однажды вечером всем евреям в возрасте от 20 до 24 лет приказали явиться в канцелярию. Я не пошел. Были отобраны 20 заключенных, которые на следующий день должны были явиться к врачу. Они вернулись, но никто не знал, что с ними сделали. Через неделю отобрали еще 20 евреев в возрасте от 20 до 24 лет. Но на этот раз отбор производился в алфавитном порядке, и я был одним из первых. Нас отвезли в Биркенау – женский трудовой лагерь. Туда на мотоцикле приехал высокий врач в форме ВВС (Шуман). Нас заставили раздеться, половые органы на пятнадцать минут поместили под аппарат. Этот прибор нагревал наши органы и окружающее пространство, которое потом становилось черным. После процедуры мы должны были немедленно вернуться к работе. Через несколько дней у большинства моих товарищей половые органы нагноились, и они с большим трудом ходили. Несмотря на это, им приходилось работать до потери сознания; тех, кто терял сознание, отправляли в газовую камеру… Через две недели нас отвезли в 20-й блок Освенцима. Там нас прооперировали. В спину сделали укол, от которого онемела нижняя часть тела. Оба яичка были удалены. Я мог наблюдать всю операцию в зеркало лампы.

[…]

Простите, если я заплачу. Во время этих операций врачи были в белых халатах. Единственная форма, которую я видел на одном из них во время рентгеновской стерилизации, была серой формой ВВС. После этого я пролежал в больнице три недели. Еды было мало, зато много мух и паразитов. Каждые три недели проводился отбор; во время большого еврейского праздника 60 % больных отправляли в газовую камеру. Отбор всегда проводили врачи СС. Меня освободили американцы 30 апреля 1945 года. Я чувствовал себя очень подавленным и стыдился своей кастрации. Хуже всего было то, что у меня не было будущего, я очень мало ел и, несмотря на это, сильно растолстел. Я услышал о процессе над врачами и посчитал своим долгом приехать и дать показания в Нюрнберге… До сих пор прошу суд ни в коем случае не публиковать мое имя, так как у меня много друзей, и я очень стыжусь своей кастрации.

Эти показания, которые приводятся практически во всех книгах на данную тему[29], настолько тронули аудиторию, что даже некоторые подсудимые в ужасе отвернулись. Остальная часть операции, как объяснил доктор Робер Леви, руководивший медицинским анализом, была столь же ужасна: