Врачи. Восхитительные и трагичные истории о том, как низменные страсти, меркантильные помыслы и абсурдные решения великих светил медицины помогли выжить человечеству

Я путешествовал по Германии, а затем в течение четырех лет следовал за испанской армией в Нижние страны[5], где не только заботливо лечил раненых и больных солдат, но также внимательно прислушивался и с интересом наблюдал за методами врачевания известных итальянских, немецких и испанских хирургов, работавших в госпитале вместе со мной. Я убедился, что все они использовали в лечении тот же подход, который в этой книге представляет Паре. Так как я не знаю французского языка, то за внушительное вознаграждение я поручил им некоторые части этого «Собрания» перевести на латынь или на другие известные им языки, и они бережно хранили эти отрывки и придавали им большое значение; и они оценили, восхитились и назвали эту работу лучшей среди всех других собраний по хирургии и т. п.

Самая известная работа Паре «Апология и трактат» первоначально была опубликована как часть четвертого издания «Полного собрания», хотя обычно печатается отдельно. Как отмечал английский историк медицины сэр Джеффри Кейнис (брат теоретика экономики Джона Мейнарда Кейниса), «Апология и трактат» «охватывает пятьдесят лет жизни Паре: с двадцати пяти до семидесяти пяти лет». Книга родилась, как мы увидим, в результате вражды.

Современные ученые могут не соглашаться друг с другом в печатных изданиях, но при этом они не опускаются до прямых оскорблений. Редакторы подвергают цензуре комментарии сомнительного содержания, прежде чем они попадут в типографию; в наши дни даже устные дискуссии на академических собраниях, как правило, протекают в рамках приличий. Что не означает, конечно, что мы в действительности не питаем никакой враждебности к нашим профессиональным противникам, просто мы менее откровенно выражаем наши чувства. Но еще совсем недавно словесная перепалка считалась формой искусства или, по крайней мере, допустимым видом диалога. Первоначально бестолковая и грубоватая перебранка превратилась в своего рода дуэль, и положение дел не менялось в течение большей части девятнадцатого века. Постепенно словесная перестрелка трансформировалась в более тонкую и деликатную форму, пока наконец не стала неуловимой ни ухом, ни глазами.

Но четыреста лет назад такие состязания в риторике часто достигали олимпийского размаха, достаточно вспомнить, например, атаку Сильвия, предпринятую против Везалия. Еще одним примером служит конфликт между Амбруазом Паре и деканом факультета медицины Этьеном Гурмеленом. Вероятно, причиной вражды послужила книга Гурмелена «Краткий обзор хирургии». Когда в 1571 году работа была переведена с латыни на французский язык одним из хирургов Святого Пришествия, и автор, и переводчик ожидали, что адаптированный текст будет пользоваться у их коллег большим успехом.

Амбруаз Паре в зрелые годы; гравюра сделана с портрета в школе медицины в Париже. (Предоставлено Йельской медицинской исторической библиотекой.)

Однако труд Гурмелена полностью затмила очередная публикация Паре «Пять книг о хирургии», вышедшая в следующем году. Жаль бедного Гурмелена, но ни его латинский текст, ни французский перевод больше никогда не переиздавались. Он и его сторонники жаждали мести, и некоторое время обвинения сыпались на Паре со всех сторон. Скандал достиг апогея в 1581 году, когда Гурмелен выпустил три новые книги по хирургии и решил воспользоваться этой ситуацией для атаки на Паре. К несчастью для него, он допустил ошибку, выбрав в качестве основной цели для удара доктрину Паре, которую его противник мог с легкостью защитить – использование лигатуры при ампутациях. Попытка победить более мощного врага с помощью лобовой атаки на его самой сильной позиции не была рекомендуемой тактикой ни в одной войне и привела лишь к полному разгрому Гурмелена его оппонентом. Паре ответил книгой «Апология и трактат», в которой он не только дал отпор конкуренту, но и продолжил сокрушительную контратаку не только присущими ему «авторитетом, здравым смыслом и опытом», а также сарказмом и автобиографическим перечнем заслуг за весь период его деятельности в качестве хирурга. Гурмелен остался, фигурально выражаясь, биться в судорогах в пыли, с его единственным ответом, которым послужил документ, лучше всего описанный словами Монтеня как «бедный аргументами и богатый оскорблениями». Он не осмелился даже подписать свое клеветническое нападение, и оно вышло в свет под именем одного из его учеников.

Иллюстрация из одного из томов полного собрания сочинений Паре, опубликованного в шестнадцатом веке; хирург изображен во время выполнения операции с использованием некоторых изобретенных им инструментов. (Предоставлено Йельской медицинской исторической библиотекой.)