Враг

— Ладно, будем считать, что не врешь, — наконец сказал пацан, после чего отвернулся и толкнул дверь. — Дядько, я, пожалуй, не вернусь на ночь: здесь и без меня слишком тесно. Так что не жди и вовсю наслаждайся одиночеством.

— А ужин?

— Спасибо, у меня пропал аппетит.

— Странно, — насмешливо заметил Элиар. Сказал он это громко, так, чтобы хорошо расслышали все присутствующие. — Вот уж не знал, что иные смертные в столь юном возрасте предпочитают общество грязного животного компании себе подобных. Кажется, у некоторых развиваются нестандартные вкусы?

— Кто бы говорил! — незамедлительно фыркнули с улицы. — Но лучше уж ночевать так, чем стать четвертым в компании смазливых мужиков, которые даже при посторонних не стесняются укладываться втроем в одну постель!

Караванщики обомлели, а у местных дружно вытянулись лица. Создатель! Да что же творит этот сумасшедший пацан?! Как бы ни были терпеливы бессмертные, но этого даже самый мирный из них не стерпит!

И Элиар действительно не стерпел: слишком долго он сносил выходки мелкого наглеца, слишком долго потакал его выкрутасам, слишком многое спускал ему с рук, вот тот и решил, что все дозволено. Но на этот раз мальчишка зашел слишком даче ко, и теперь, похоже, его не спасут ни Страж, ни случай, ни даже заступничество человеческих богов.

Жутковато улыбнувшись, эльф медленно поднялся с лавки, на миг скрестил взгляд со взглядом обеспокоенного Урантара, который тоже приподнялся со своего места. А затем по комнате словно вихрь пронесся, разметав подскочивших на ноги караванщиков, брезгливо смахнув со стола кости, расплескав кубок с вином и оставив после себя почти неуловимую смесь ненависти, презрения и неприкрытого злорадства. Эльф поразительно легко отшвырнул с дороги замешкавшихся селян, а потом выскочил во двор, следом за беззаботно насвистывающим мальчишкой.

— Что, доигрался, сопляк? — тихо прошипел он, на ходу обнажая меч. — Теперь посмотрим, насколько ты смел!

ГЛАВА 10

— Элиар, нет! — вскрикнул Танарис, ринувшись вдогонку за собратом.

Таррэн похолодел и, поймав встревоженный взгляд Стража, плечом к плечу с ним выскочил наружу, цепенея от нехорошего предчувствия. Только не это! Не сейчас, когда у него начали налаживаться отношения с людьми! Ну зачем Элиару понадобилось дразнить пацана? Столько веков прожил, а до сих пор не понял, что смертные далеко не всегда дорожат собственными жизнями и что некоторые из них готовы со скалы броситься, лишь бы что-то доказать. Неужели не видно, что мальчишка провоцирует специально? Ждет только повода и плевать хотел на последствия?!

Снаружи раздался скрежет обнажаемого клинка, а затем наступило бесконечное долгое мгновение тишины, в течение которого у многих сердце упало: остроухие не зря слыли непревзойденными бойцами, а у пацана даже оружия при себе нет! Впрочем, если бы оно и имелось, шансов у него было все равно меньше, чем у попавшего под лавину человека, — Элиар сомнет и не заметит!

Караванщики мысленно застонали, едва представив, что может натворить взбешенный эльф, однако, к собственному удивлению, болезненного стона Белика так и не услышали. Только глухой звук от удара, словно светлый позорно промахнулся, злое шипение, а затем — обиженный звон вонзившейся в дерево стали. Следом донеслись раздосадованное «к’саш!» и свист. После чего до окаменевших от ужаса людей докатился страшный грохот и почти одновременно с этим — жуткий рык, от мощи которого содрогнулась входная дверь и зазвенела посуда на столах.

— Ч-что эт-то? — заикаясь, спросил кто-то. Но ему не ответили: караванщики выглядели не лучше, чем местные, ведь раздавшийся снаружи рев был им подозрительно знаком!

— Неужто опять? — сдавленно зашептались возницы. — Неужто выжил?!

— Оборотень? Или нет? — переглянулись воины, машинально потянувшись за оружием.

— Карраш, нет! — вдруг вскрикнул Белик, но его голос потонул в новом леденящем душу реве, в котором не было ничего, что хотя бы отдаленно напоминало конское ржание. Зато были до дрожи знакомые нотки, которые напомнили присутствующим о волкодлаке. — Карра-а-аш! Не смей!

У Аркана в горле странно булькнуло, а Весельчак ошарашенно разинул рот. Бешеный рык, от которого стыла кровь, повторился в третий раз, будто впавший в неистовство зверь потерял разум и принялся крошить хрупкие строения во дворе. То ли сам по себе, то ли гоняясь за юрким эльфом. То, что ушастый бы еще жив, стало ясно по донесшемуся снаружи сочному мату — эльф костерил проклятую скотину на все лады. Карраш отвечал взаимностью, повергая всех, до кого доносился его рык, в состояние полнейшего ступора.

От грохота тяжелых копыт отчетливо задрожали стены, на пол упало несколько глиняных кружек. Затем снаружи раздался скрежет сминаемого железа, за ним — неверящий возглас эльфа и звук удара, заставившийся его осечься. После чего — новый грохот, жуткий треск и отчаянный мальчишечий голос, в котором прорезался ужас:

— Карраш! Не смей его трогать!