- А я думаю, что образование еще не все, - продолжала Аэлита, ставя на стол поднос и раскладывая кушанье по тарелкам. - Недавно я услышала такие стихи:
Знай, воспитанье - это ось,
Образованье - колес сила.
Но колесо с оси снялось
И вмиг винтом заколесило.
- Недурственно, - хмыкнул в усы Сергей Федорович.
- Каламбур, - пожал широкими плечами Юрий Сергеевич.
- И колесо заколесило. Без оси завсегда так. Вроде как без воспитания, - резюмировал Сергей Федорович.
- На что намекаешь? Мы что, плохо своего сына воспитали? Одно только образование дали? - возвысила голос Клеопатра Петровна.
- Афоризм в форме каламбура - про всех. Есть даже академики невоспитанные, - пояснила Аэлита.
- И кто же сочинил этот шедевр морали? - выразительным баритоном осведомился Юрий Сергеевич, уплетая сочный кусок баранины с подрумяненной картошкой.
- Академик Анисимов, Николай Алексеевич.
- Так он еще и стихи пишет, черт возьми! - возмутился почему-то Юрий Сергеевич.
- Других стихов Анисимова я не знаю, но, судя по этому афоризму, он владеет стихотворной формой.
- Владеет, владеет, - проворчал Юрий Сергеевич. - Он много чем владеет, слишком много. И наука, и лыжи, и скульптура. И стихи еще... Ненормально.
- Если нормой считать посредственность, то, конечно, выше нормы.
- Нечего отца обижать. Вступаюсь за него и утверждаю, что маленький человек неадекватен посредственности. Впрочем, посредственность хорошо знакома тебе, если вспомнить твои институтские отметки. Бывало, бывало, чего греха таить.
- Как тебе не стыдно? - покраснела Аэлита. - Почему ты так изменился? Я знала тебя другим!
- Бароном фон Мелховым?
- Да, ты выглядел аристократом, рыцарем, преклоняющимся перед женщиной, готовым помочь.
- Алла! - прервала свекровь. - Нечего секреты строить. В каком магазине ты умудрилась такие роскошные консервы заполучить? Покажи и мне туда дорогу. Семью-то не тебе приходится кормить, на мне одной все заботы.
- Вам, правда, понравилось, Клеопатра Петровна?
- Вкусно, ничего не скажешь. И на консервы непохоже. Сочно. Свежо. Научились-таки. Надо набрать таких банок побольше.
- Это не консервы вовсе. Честное слово!
- Как так не консервы? Я что, не хозяйка?
- Нет, вы отличная хозяйка. Но это вовсе не консервы, а искусственная пища из института академика Анисимова. Кстати, Николай Алексеевич предложил мне у него работать.
- Что? - разом вырвалось у Клеопатры Петровны и ее сына.
Сергей Федорович осторожно отодвинул от себя тарелку и стал вытирать салфеткой губы, ссутулившись более обычного.
- Ну конечно! Искусственная пища, приготовленная в лаборатории. Структура мяса сделана на ткацком станке, а вкус и запах баранины - в лаборатории вкуса и запаха. В ней как раз мне и предлагают работать. Право-право!
- Как? - крикнула Клеопатра Петровна, выскакивая из-за стола. - Ты осмелилась накормить нас такой гадостью? Боже, какая низость! Мне дурно! Ох!.. - И она выбежала из столовой,
- Докормила! - гневно возвысил грудной свой голос Юрий Сергеевич. - Это же обман! Низко, недостойно!
- Юра, что ты!
- Вот теперь Юра, а то все был Николай Алексеевич. Слушал я его в Вечном городе. Только сам он, видно, не вечный. В детство-юность начал впадать. Статуэточки, стишочки - маразматические синдромы!
- Юра, прекрати!
- Нет, я просто не могу прекратить. Оказывается, я изменился! Меня не разглядели! За барона или рыцаря, в самом деле приняли! Но в ответ на подлинно рыцарское отношение на меня и моих родителей совершается покушение! Да, да, покушение с целью отравления, на какое решилась Катерина Измайлова!
- Какая начитанность! Может быть, ты помнишь и купца, на которого покушалась Катерина Измайлова? Не найдется ли общих черт? Как же я была слепа! И как ты можешь осуждать такого человека, как академик Анисимов? Говорить об отраве... Знайте же, что все искусственные кушанья сделаны из молока. Честное слово!
- Из молока? - удивился Сергей Федорович. - Чудно! А я думал баранина.
- Из казеина, полученного из отходов молочного завода. Словом, творожные изделия. И не из чего огород городить.
- Блевать - по-твоему, огород городить? Хороши творожные изделия, если от них рвота! Впрочем, всем известны отравления плохим творогом. Напрашивается вывод, что твой старец в своей лаборатории за государственный счет творог портит. И наживает научное имя,
Юрий Сергеевич уже не владел собой. Глубоко уязвленный интересом жены к пожилому академику, он ненавидел и самого Анисимова, и его дело, не отдавая себе отчета в словах, которые вырвались у него и за которые он краснел бы в другое время.
Аэлита тоже была возбуждена выше всякой меры.
- Молчи! - воскликнула она. - Ты не смеешь так говорить! Кто ты в сравнении с ним?!
- "Ведь я червяк в сравненьи с ним, с лицом таким, с его сиятельством самим!" - продекламировал Беранже Юрий Сергеевич, словно стараясь разъярить себя еще больше.
Вернулась Клеопатра Петровна.
- Я думала, умру. Какой ужас! Неужели у нас не могут справиться с сельским хозяйством? Куда смотрят правительство, партия?
- Правительство и партия всячески поддерживают начинания академика Анисимова.