Враг государства

Вот только выхода из комнаты не было, вместо неё стояла сплошная кирпичная стена, усеянная фотографиями Ника и Веры. Как дома, только изображения нечёткие, ведь они тоже сделаны из дрожащих кубиков, как и всё остальное. А в середине комнаты располагались два кресла, пустых, ждущих, когда собеседники займут своё место.

Виктор плюхнулся в ближайшее. Приходящий медленно поднял обе руки и также медленно начал аплодировать.

— Что мне в тебе нравится, — сказал он и опять зажёг сигарету. Синий дым пошёл к потолку. — Так это то, что ты никогда не повторяешься. Каждый раз что-то новое. Я бы не догадался повесить жирного ублюдка на его же дрочильной виселице. Как тебе его маленькая комната удовольствий?

— Это тот блондинчик убил Ника? — спросил Виктор. — Которого фотографировали, пока он стоял на голове у моего сына. Как охотник со своим трофеем.

Он сжал кулаки так сильно, что заболели пальцы. Слишком реалистичный сон.

— А почему бы тебе не спросить его самого? — Приходящий закинул ногу на ногу и откинулся на спинку кресла. — Зачем ты спрашиваешь меня? Что изменит мой ответ, если гидеору Коринесу осталось жить меньше суток. Да и на жизнь Джамуша Амира я бы поставил ещё меньше. Знаешь, ломать молодым ребятам руки, это слишком даже для меня. А уж наш загадочный третий дигерин в группе.

— Да хватит нести околёсицу! — не выдержал Беда. — Что мне с твоих разглагольствований?

— Я же старик, я люблю поговорить. Я старше, чем сами звёзды, — Приходящий усмехнулся. — Хотя я вроде уже это говорил. Но ты меня разочаровал, Виктор. У тебя на руках все козыри, но ты отказываешься ими пользоваться.

— Какие?

— Ты смотришь, но не видишь, — человек осёкся и потёр лоб. — Нет, извини, это и правда было глупо, пошлая фраза. Почувствовал себя пафосным ублюдком. В общем, кого ты сегодня убил?

— Да говори уже прямо, а не тяни из меня ответы!

— Я хочу, чтобы ты сам дошёл до этого. Что было у Сардана такого, чего нет у других? И я имею в виду не количество жира, и не виселица для онанизма. Ну и, конечно, не золотой унитаз вкупе с непомерным чувством собственной важности.

— Компромат на других… но он им пользовался не как компроматом.

— Верно. Его возбуждала чужая боль и смерть, но давай не будем обсуждать сексуальные девиации, это тонкий вопрос совсем не твоего ума, а я не люблю обсуждать с профанами то, в чём они не разбираются.

— И к чему ты ведёшь?

— У него записан жёсткий компромат на дигеринов. Думаешь, у него больше нет ничего такого подобного? Это же Правдоруб, у него должно быть достаточно материалов, чтобы засадить ублюдков или добиться их расстрела. Сколько раз к нему приходили с горячим материалом, но он вместо этого его сохранял? И для чего это? Не только же для своего ублажения? Может, Сардан думал, что это его билет на случай, если кто-то из дигеринов или кто-то ещё решит его прищучить. Возможно, на этом диске что-нибудь может помочь тебе сдвинуть расследование с мёртвой точки.

— И что, мне смотреть всё это дерьмо?

Приходящий фыркнул.

— Почему бы и нет? Хотя ты прав, это займёт много времени. Вспомни, что было год назад, в этом месяце?

— С чего я должен это помнить?

— Да ладно тебе, вся империя тогда на ушах стояла. Ну же, напряги память…

— Год назад, когда Ник сдавал экзамены на первом курсе, — Беда выдохнул. — Да, вспомнил. Отменили студенческий праздник, так как был траур, когда погибла сестра императора. Кажется, была авария и она разбилась.

— Уже лучше. Принцесса Найри формально была изгнана из императорской семьи своим папашей и её не охраняли мутахавиры, но брат Луциан очень её любил. Говорят, он горько рыдал на её похоронах.

— И что мне с этим делать?

— Беда, не заставляй меня думать, что ты безнадёжно туп, — человек махнул рукой с сигаретой. — Займись уже делом. Тот, кого ты найдёшь — твоя цель.

Виктор открыл глаза и тут же побежал к компьютеру Блохи. Наверняка этот стрёмный ублюдок из сна имел в виду, что у Сардана был компромат на кого-то, связанный с гибелью сестры императора год назад. Точную дату Беда не помнил и пришлось просто смотреть всё, что было записано год назад, плюс-минус месяц. Всего три записи, но одна приглянулась сразу.

Кто-то снимал домашней плёночной камерой. Устройство недорогое, но картинка достаточно чёткая. Снимали через окно, ночью, не включая свет в комнате, но улица ярко освещена. Что там происходит, не слышно, но видно дорогую машину, врезавшуюся в столб так сильно, что её едва не смяло вдвое. Кто-то пытался помочь выбраться водителю, но скоро тот вышел сам. Камера перешла на него и изображение увеличилось. Видно пальцы, которыми оператор крутил объектив.

Из покорёженной машины выбрался парень в дорогой одежде и без единой царапинки. Это водитель. Судя по повреждению машины, он смог выправить её так, чтобы спастись самому. Но если рядом с ним сидел пассажир, он точно не выжил.

Молодой водитель оттолкнул помогавшего ему человека, едва не упав сам. И это не травма, он был сильно пьян. Он кричал, но звук не доносился. Но это не проблема для того, кого учили читать по губам.