Враг государства

Не сама, конечно, машина. Она – железка. Это люди, находившиеся в ней, задавали отрицательный знак исходящей энергии. Бандиты любят черное. Может, потому, что души их черны, как деготь, и похожи на головешки сгоревшего костра. Но когда двери иномарки открылись и с переднего кресла соскочил парень в черной рубахе и таких же темных штанах, прохожие не обратили на него внимания, потому что таких, как он – бритоголовых, в темных одеждах, да за непроницаемыми стеклами шикарных машин, – в Москве хоть пруд пруди. Может, только номерами тачки и различаются: у кого в нулях, у других – с одинаковыми буквами или цифрами, у третьих – с российским триколором, у четвертых – с маяками и спецсвязью… «Блатные», как в народе говорят. Но к криминалу это определение не имеет отношения. Блатные всегда лезут по встречной и поперечной. А иные и вовсе без номеров по городу рассекают, и никакая милиция им не указ. И все знают почему. Даже министр.

А зря прохожие внимания не обратили. Ведь это был Жмых. И таких, как он, неплохо бы не только милиции в лицо знать, но и всем другим. Чтобы обходить стороной за версту, если, не дай бог, на дороге встретишь.

– Васек, паси фишку! – бросил Жмых водиле и толкнул толстую дверцу. Подельник понимающе кивнул. Ему сегодня выпало в машине пацанов ждать. Заодно и на стреме стоять. Два в одном, как говорят рекламщики. А Жмых с Лесовозом – крепким, коренастым верзилой с головой, будто грубо обтесанной безруким папой Карло, на дело пошли. Лесовозу к крови не привыкать – срок за это размотал на Кировских лесосеках. И ничего – выжил и вышел. Пацаны его не кинули, а к себе в бригаду взяли. И по новой все закрутилось, переплетаясь с чужими биографиями…

Парни обогнули продовольственный магазин, «прилипший» к дому с улицы, и вошли в продолговатый двор. Несколько машин, припаркованных вдоль тротуара, ничем не привлекли внимания парней. Мамаши с колясками гуляли на детской площадке слева. Причалив кормой к задворкам магазина, разгружалась потертая, поржавелая «Газель».

Пружинисто шагая, бандиты обошли фургон и приблизились к подъезду. Лесовоз чувствовал холод и тяжесть металла под выпущенной рубашкой. Потому что у него там «макаров» с глушителем. Неудобно, конечно, но Лесовозу фраера мочить – значит, шум без надобности. Жмыху ствол не нужен, а на крайняк, если что не срастется, нож на кармане имеется.

Дворничиха Рая, пышногрудая украинка с пучком рыже-каштановых волос, громыхала мусорным контейнером, заталкивая его в подсобку правее подъезда. А прямо перед парадным – белая «Лада» пятой модели. За рулем – невзрачный мужик в джинсах и рубахе с короткими рукавами.

– Тоже мне – фраер! – неприязненно произнес Лесовоз, прорентгенив водителя жестким излучением взгляда.

– Раскорячился, козел, посреди дороги! – легко поддержал подельника Жмых. – Нормальным людям пройти негде!

Через приоткрытое окно прапорщик Ивашов, оперативный водитель отдела Каледина, уловил нелицеприятные выражения в свой адрес, но, находясь «при исполнении», не стал реагировать на подслушанную грубость. Он простосмотрел парням в спины и жалел, что не может прожечь там дырку, как инженер Гарин гиперболоидом. А еще Ивашов часто жалел, что ездит не на танке или бэтээре, чтобы таких вот крутых на дороге учить – не сворачивать, когда те по встречной едут!

– «Скинем тему» – надо будет с рестораном обкашлять… – поднимаясь по ступенькам, говорил Жмых. – Чисто подъехать, базар завести, чтобы все понятно было!

– Какие проблемы – подъедем! – с готовностью отозвался Лесовоз и… машинально дотронулся ладонью до пояса.

Бандит сделал это по-особенному, не так, как все. Обычные граждане похлопыванием проверяют деньги, спрятанные подальше от воров-карманников, а те, в свою очередь, мгновенно выхватывают знакомое движение и открывают беспроигрышную охоту на кошелек.

Но Лесовоз не деньги проверял, он поправил оружие…

Ивашов заметил жест, но упавшая на верзилу тень скрыла от прапорщика вздутие у ремня, куда Лесовоз сунул «макаров». На оперативных мероприятиях не следует отвлекаться на не относящиеся к заданию противоправные действия граждан. Потому что они могут быть организованы специально для отвлечения внимания или провоцирования оперативников на самораскрытие. Таково правило. За пятнадцать лет работы Ивашов выучил это наизусть, поэтому не предпринял никаких самостоятельных действий. О подозрительных прохожих следовало поставить в известность ребят.

Прапорщик не воспользовался рацией. Положив в ладонь служебный «Сименс» и перелистав строчки записной книжки, он отыскал номер Игнатова. Указательный палец воткнулся в клавишу с зеленой трубкой. Пошел набор. Налаживалось соединение…

Придерживая Рогожкина за локоть, Круглов вывел его из квартиры и на глазах ошеломленных соседей повел через узкий коридор.

– Ну, все! Догулялась, девка! – шептала полная тетка.