Враг или Друг?

— Нет, конечно. Это я так спросил. Для приличия. Типа, джентельмен.

Влад выходит из салона, чтобы открыть передо мной дверь, даже руку подает. Но больше ничего. Ни малейшей попытки или намека поцеловать. Признаюсь, это даже немного огорчает.

Не жду, когда машина покинет дверь, а сразу же тороплюсь домой. Папа сидит в гостиной у телевизора. Щелкает семечки. Меня замечает лишь когда я уже прячусь в стенах ванной комнаты.

Прикладываю ладони к пылающим щекам и закрываю глаза, чтобы не видеть в зеркале своего отражения. Не видеть возбужденного блеска своих глаз и яркого румянца.

— Геша, ты как? — папа стучится в дверь. — Он тебе что-то сделал?

— Нет, пап, все нормально. Сейчас выйду.

Включаю кран с холодной водой и брызгаю на пылающую кожу. Глубоко вдыхаю и выдыхаю через рот, чтобы унять колотящееся в бешеном ритме сердце.

Когда выбираюсь из укрытия, папа в немом ожидании следует за мной в комнату.

— Он приставал к тебе?

— Нет, пап, мы просто катались на лошади, а потом посидели немного у затона.

— Но если он попытается обидеть…

— Я знаю — устало перебиваю родителя. — Пап, выйди, мне нужно переодеться.

— Ах, да, хорошо — и уже по ту сторону двери. — Ты это, приходи на кухню, я борщ сварил по твоему рецепту. Вроде ниче так, есть можно.

— Хорошо, спасибо, пап.

Пока кушаю переписываюсь с Ромкой, который уже с обеда закидал меня сообщениями с гневным посылом — никуда с Денцовым не ездить. Успокаиваю друга, мою посуду и снова сажусь за уроки.

До позднего вечера занимаюсь, но в голове полный кавардак, все мысли только о Денцове. Уже перед сном приходит еще одно сообщение.

«Мне было мало»

От Влада.

Набираю дрожащими от волнующей истомы пальцами:

«Чего именно?»

«Времени с тобой»

«Хочу еще»

«Тебе к какому завтра уроку?»

«К первому»

«Мне тоже»

«Можно тебя встретить у дома?»

«Пойдем вместе?»

Читаю последнее. Чуть не охаю в голос и зажимаю рукой рот, ошарашенно распахивая глаза.

Он это серьезно?

Хочет пойти вместе?

Но ведь это для всех в школе будет означать только одно — мы встречаемся.

Но ведь мы не встречаемся.

Я в шоке. А еще внутри что-то тревожит. Не дает покоя. Как-будто тот парень, каким сегодня передо мной предстал Денцов, и не Денцов вовсе. Кто-то другой. Более сдержанный, спокойный, общительный и не такой злой. Даже милый.

Но только вот Влад не милый. И не няшка. Не может человек так быстро поменяться.

«Мы ходим вместе с Ромкой»

Трусливо прикрываюсь другом.

«Тогда я буду третьим»

«Если только не станешь его задирать»

«Я никогда его и не задирал»

«Берестов полез ко мне первым»

«Мы обычно выходим без двадцати»

«Ок»

«Женя»

«?»

«Хочу тебя увидеть»

«Не могу ни о чем думать»

«Блин, только не приходи»

«завтра увидимся»

«Не нужно вот этих серенад под окном»

«Меня весь дом ненавидит теперь)))»

«Давай по видео?»

Сердце уже колотится, как оголтелое. И хочется, и колется, как говориться. Бегло осматриваю комнату позади себя, включаю фронталку, чтобы проверить прическу. Срываюсь с места к шкафу, меняю топ на свободный белый лонгслив в длинными рукавами, оставляю клетчатые пижамные штаны, и возвращаюсь на кровать.

«Давай»

Почти мгновенно поступает видео звонок. Пропускаю несколько гудков и принимаю.

На экране Влад. Волосы у лица собраны в смешной хвостик на макушке. На лице довольная лыба. Голые плечи, ключицы, фрагмент татуировки — бабочки. А дальше я и думать не хочу.

Что там еще есть интересного, обрезанное экраном. Спрятанное сейчас, но уже подсмотренное прошлым летом. На речке.

— Привет — здоровается первым.

— Привет.

— Блин — Влад трет переносицу, прикрывая глаза, а потом снова смотрит на меня. — Хочу сейчас к тебе.

От его слов внутри сладко ноет где-то в районе живота. Нужно перевести тему, срочно перевести тему, пока все не скатилось, куда не надо. Откуда уже не выберешься.

Замечаю мелькнувшее на заднем фоне пианино.

— У тебя есть пианино? Ты играешь?

Влад мельком оглядывается себе за спину, а потом снова на меня. Но улыбки уже нет. Лишь напряженный взгляд.

— Играл раньше. В музыкалку ходил.

Никак в голове не укладывается: Влад и пианино. Если уже выбирать музыкальный инструмент, то ударные или бас гитара, но никак не пианино.

— А сейчас почему не играешь?

Ему неприятно. Это заметно по выражению его лица. Но Денцов все же отвечает:

— Надоело.

И совершенно точно врет. Глаза вспыхивают. Влад кусает внутреннюю сторону щеки.

— Тогда зачем до сих пор держишь его в своей комнате?

— Как ты вообще его разглядела? Черт…

— Сыграй что-нибудь — вконец смелею. — Только не из классики. Что-нибудь из современного. Типа Ейнауди из тиктока, знаешь?

— Он не из тиктока — На лицо парня снова возвращается улыбка, и мне это нравится. На душе теплеет, ноет, рвется наружу.

— Блин, да, понятно. Просто его много в тиктоке.

Если честно я не надеялась. Думала, что Влад придумает какую-нибудь отмазу, но парень вновь меняет ракурс, не отключаясь. Теперь я вижу его в профиль, сидящим перед инструментом. Обнаженным до пояса с милым хвостиком на макушке. И это безумно прекрасно.