Враг (Изгнанники в плиоцен - 4)

"Наши добрые отцы в Нью-Гемпшире с таким усердием вколачивали в нас латынь, что я и сейчас смогу управиться с переводом: "Общее мнение гласит, что завершение трудов приносит радость". Вроде бы так, однако настаивать не буду".

Бэзил наконец открыл глаза и заметил в нескольких шагах от себя плотную чернильную массу, контуры которой напоминали человеческое тело, правда, необыкновенно большое и высокое.

- Приветствую вас, - сказал профессор. - Я так и думал, что это вы. Так сказать, свежее издание моих бредовых галлюцинаций.

Пропитанное тьмой существо приблизилось.

"Вы должны меня извинить, я не могу освободиться от доспехов".

- Я не в претензии. Мне приятно, что вы оказались свидетелем моих усилий.

"Ваш опыт очень ценен для меня. Я многое понял..."

Бэзил кивнул в ответ, потом указал в сторону Монте-Розы.

- Все-таки она меня достала.

"Вы считаете, что смерть близка?"

- Какая же иная перспектива?

"Я бы мог предложить вам помощь".

- Это любопытно, - прошептал Бэзил. - Ну и?..

"Я как раз экспериментирую с оборудованием для d-перехода. Теперь я могу перевозить до семидесяти пяти килограммов груза. Мощи моих генераторов ипсилон-поля на это хватает".

- Что-то вроде кораблей, летающих со сверхсветовыми скоростями?

"Да, теперь я собираюсь проверить возможность переноса живой материи. Конечно, я мог бы использовать животное..."

Бэзил понимающе кивнул.

- Или меня...

"Риск безусловно существует. Я еще ни разу не проводил подобных опытов. Вы полетите как бы снаружи космического корабля. Согласно теории, никакой опасности нет. Телепортация уже столько раз была проверена на живой ткани, что..."

- Что я должен делать?

"Следует встать как можно ближе ко мне, но ни в коем случае не касаться брони".

- Встать? Вот с этим сложно...

Бэзил вонзил лопатку в снег и, громко вскрикнув от нестерпимой боли, поднялся.

- Боюсь, мне не сохранить равновесие, у меня ноги сломаны. Вы только не спешите, я сейчас... Вот так, вот так... Я готов! - объявил он, и в то же мгновение они провалились в подпространство.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ПРИХОД МРАКА

1

Небеса разверзлись - небывало сильный дождь хлынул на долины Арморики. Непрерывно сверкали молнии, по горизонту пробегали частые зарницы, только в северо-западной стороне в редкие минуты полной темноты призрачным тусклым пятном - словно маяк в ночи - светилась Гория. Туда, сквозь шквальный ветер и дождь, защищенные прозрачной силовой сферой, мчались Элизабет и Минанан.

- Просто не верится, что сейчас октябрь, - сказала женщина. - Погода совершенно январская.

- Четыре сильнейшие бури, одна за другой, - покачал головой Минанан. - Совсем в духе времени. В Пиренеях, где стоит моя крепость, снег уже завалил все перевалы. За пятьсот шестьдесят лет моей ссылки такого еще не случалось. Столько исполняется примет, что любой, даже самый трезвомыслящий человек поверит в скорый приход Мрака. В наших преданиях говорится, что наступлению Тьмы будет предшествовать необыкновенно жестокая зима.

- Значит, мы должны сделать все возможное и невозможное, чтоб до зимы войны не было.

- Если бы ты знала, как я хочу того же, но ты не совсем понимаешь, что я имею в виду. Дело в том, что на Дуат зима - самое неустойчивое время года. Ось вращения нашей планеты почти не имела наклона, поэтому погодные сезоны и климатические пояса имели строго очерченные границы. Для нас зима - это любой период, когда портится погода.

Элизабет ничего не ответила, долго молчала, потом наконец спросила:

- Минанан, обилие снега в горах не помешает членам Партии мира принять участие в Великом Турнире?

- Те, кто поддался соблазну провозглашенной Эйкеном идеи, неделю назад спустились на равнину. В первый же день перемирия... Боюсь, что в ближайшие полгода им уже не удастся вернуться домой. Я чувствую себя в какой-то степени виноватым за те трудности, с которыми им придется столкнуться. Если бы я не получил приглашение короля и не сообщил о нем своим подданным, наш мирный народ не кинулся бы поглазеть на этот спектакль.

Элизабет грубовато-дружески спросила:

- Что же на тебя нашло?

Еретик коротко хохотнул.

- Я бы мог объяснить свое решение тем, что решил поддержать стремление Эйкена-Луганна исключить обильное кровопускание во время Великих Битв, но буду честным. В душе я до сих пор не могу совладать с желанием встать в первую шеренгу атакующих, выхватить меч. Причем хочу этого до зуда в ладонях. Разумом я понимаю, что путь насилия, жестокости никуда не ведет - точнее, ведет к самоистреблению, но петушиный дух слишком глубоко упрятан во мне. Хочу я того или нет, но звук боевой трубы - моя любимая песня. Лязг мечей - это такая музыка!.. - Он вздрогнул. Иногда я просто впадаю в отчаяние, у меня начинается страшная депрессия. В другие дни, когда меня охватывает философское настроение, я обращаюсь с мольбой к Тане - пусть она позволит мне познать самого себя, пусть научит, как справляться с агрессивными импульсами, ведь Великой Богине все известно обо мне. Я для нее открытая книга. Пока ее любовь и благоволение удерживают меня от дерзких и безрассудных поступков.