Враг (Изгнанники в плиоцен - 4)

Патриция закрыла глаза и потрясла головой - слезы полились сами собой. Уолтер, бледный как смерть, медленно направился к вантам, Фокс и Марчан стояли недвижимо.

- Нет, Уолтер! - громко вскрикнула Патриция. И вдруг могучая невидимая рука неторопливо повлекла ее следом за Уолтером, кто-то невидимый принялся ласково нашептывать - тебе надо тоже влезть сюда, тоже подняться вверх... И Рою, и...

Патриция невольно шагнула за капитаном. И Рой шагнул, и...

Джеф Стейнбреннер выхватил карабин из рук замершего Лароша и выстрелил навскидку. Тягучий огненный шар швырнуло вверх, и там, возле самой оконечности мачты, огонь рассыпался на мелкие светлячки, напоминавшие огни Святого Эльма. В их тусклом свете нелепая птица в опаленной пижаме словно взмахнула крыльями и исчезла. В сознании всех, собравшихся на палубе, запечатлелся громкий вскрик, подобный крику буревестника. Кусочки дерева, металла частым дождем посыпались вниз...

Они долго смотрели на разбитое наблюдательное гнездо - теперь пустое, одинокое, - затем, подбадривая друг друга, медленно побрели с палубы.

Как только в наспех собранном сооружении, напоминающем колыбель, обозначилась фигура, с ног до головы укрытая черными доспехами, в углу комнаты, где сидел подвергшийся действию усмирителя человек, раздался ликующий возглас:

- Карета адмирала у трапа, сэр! Боцман, свистать всех наверх! Мистер Крамер, поднять вымпел "ласточкин хвост", священный флаг нашего любимого яхт-клуба Ржавой Бухты!..

- Заткнись, Алекс! - попросила Патриция. - Или, да поможет мне Бог, я включу усмиритель на максимальную мощность.

Алекс Манион притих, но ехидная ухмылка по-прежнему оставалась на лице. Затем он встал, подошел к Ван-Вику, поднимавшему крышку, и Джордану Крамеру, приготовившемуся снимать доспехи.

Когда металлическое облачение было удалено, Марк Ремилард заметил:

- D-переход занял ровно три часа тридцать минут. Кажется, на этот раз я превзошел самого себя. Что вы можете сказать о конечной стадии транслокации?

Крамер махнул рукой.

- Отлично. Если судить по показаниям приборов. Никаких следов аномальных искажений при двойном переходе в гиперпространство. Мы приказали Маниону сделать углубленный математический анализ. А так, на первый взгляд, все получилось просто замечательно. Как далеко ты забрался?

- О, на расстояние восемнадцати тысяч шестисот двадцати семи световых лет. Чтобы испытать предельную дальность и удовлетворить любопытство, я побывал на Полтрое.

- Само перемещение происходило мгновенно? - спросил Ван-Вик.

- Да, - кивнул Марк, - в лимбо ход времени резко отличался от того, с чем мы сталкиваемся на Земле. Ничего похожего с субъективным ощущением потока, испытываемым пассажирами сверхсветовых звездолетов. Я оцениваю продолжительность своего пребывания в гиперпространственной матрице что-то порядка тридцати субъективно ощущаемых секунд. Это на оба d-перехода. Чуть больше времени, потраченного на прорыв суперповерхностной границы. С обеих сторон, естественно.

Он направился к миниатюрной душевой кабинке, задернул прозрачную пленку и вскоре выбросил скомканный комбинезон-трико. Струйки горячей воды, окутанные паром, побежали по дубовым доскам пола.

- Итак, ты добрался до Полтроя, что же было потом, светоносный ты наш? - спросил Манион.

- Я как-то совсем забыл, что в те времена на этой планете царил жуткий холод, - ответил Марк. - К счастью, местные дикари приняли меня за Бога и притащили отличные звериные шкуры. Мех, должен я вам сказать, что надо!.. Иначе мне бы пришлось постоянно носить эту броню. - Патриция подала ему полотенце и халат. - Кажется, я полностью освоил все этапы d-перехода. Теперь следует подработать кое-какие детали. Что касается доспехов, то они не так уж и необходимы: в целях предосторожности я могу находиться в них, но могу оставить на границе гиперматрицы, могу даже отослать домой до той Поры, пока мне не надо будет возвращаться. - Он улыбнулся, завязал пояс на халате. - Чертовски приятно путешествовать со сверхсветовой скоростью без всякого корабля. Быть чем-то вроде привидения, во плоти посещающего далекие миры.

- А переход через суперповерхностную границу так же болезнен, как и при прорыве на корабле? - спросил Крамер.

Марк кивнул.

- Все дело в ипсилон-поле. Не имеет значения, преодолеваешь ли ты границу механическим или метапсихическим путем - все равно болезненные ощущения остаются. D-переход совершается по куда более плотному вектору, а степень мучения, как обычно, зависит от дальности. Но, используя особую программу, можно довести боль до терпимого уровня.

Алекс Манион вдруг встрепенулся и запел:

Достиг предела ты,

Душа полна веселья!

Хватило смелости

Шагнуть в иную даль.

Ты нам махнул рукой,

Потом нырнул в забвенье,

Там все - и враг и друг,

Там прошлого не жаль.

Я рад пропеть хвалы,

И все же откровенно,

Хотел бы так и я,

Но мне не суждено

Чужих миров причуды,

Страсти, пенье

Узреть и услыхать...

Нет, мне не суждено!..

Марк удивленно взглянул на него.

- Послушай, Алекс, не пора ли снять усмиритель и заняться серьезной работой? Я бы хотел получить детальный анализ сегодняшнего опыта.