Враг хозяина штормов

— Вам поесть нужно, — сказал Йорд, уже приличный промежуток времени наблюдавший за моим молчаливым изучением карты.

Принесенное мясо с травами и свежая выпечка пока что исчезали исключительно благодаря ему.

— Да, сейчас, — отмахнулся я, продолжая рассматривать горные районы. — Тут больше нормальных дорог и нет. Безобразие! Неужели за столько времени нельзя было что-то придумать?

— Так мало кто туда ходит, — спокойно возразил Йорд, откусывая сдобу. — К тому же зимой здесь почти не путешествуют. Край суровый, все предпочитают набрать запасов и сидеть дома возле печи.

Я отложил карту в сторону и принялся за еду.

— В твоих словах есть смысл. Но нам пересидеть не удастся.

— Меня это радует, — слуга обнажил в улыбке белые зубы.

Да уж, рисе и есть рисе, даже когда улыбается.

— Что-то у тебя очень странные поводы для радости, — заметил я, беря кусок сочного мяса. Готовить здесь умели: мясо сначала вымачивали в ягодном вине, потом рубили на мелкие кусочки, посыпали специями и жарили на огне. Потрясающая вещь, жаль, что нечасто себя можно таким побаловать.

Йорд сделал вид, что его это не касается. Впрочем, если вы когда-нибудь имели дело с кем-то из тролльего народа, то осуждать меня не станете.

— Нам нужен проводник, — я задумался, — хотя бы вдоль реки. Дальше придется искать кого-то из местных.

— Думаете, кто-то откажет Посреднику?

Я откинулся на жесткую спинку стула, сложив руки на груди.

— Понимаешь, мне не хотелось бы связываться с нечистью. Конечно, если она вступит со мной в сделку, то не сможет предать, в отличие от человека…

— Какая переборчивость, — хмыкнул он, — я бы, наоборот, не советовал связываться с людьми.

— Еще бы! Не можешь простить им приговор к смертной казни, — заметил я, поймав взгляд хозяйки и махнув ей рукой.

— Это были неправильные люди, — ни капли не смутился Йорд, забирая карту себе. — Но почему все же люди? И что мы будем делать со спасенным мальчишкой?

— Выясним, кто такой, для начала. Может, пригодится чем.

Правда, в последнем я сомневался. Если мальчишку привели из далеких земель, то лучшим вариантом будет оставить его здесь. Коль свой ум есть, сумеет найти себе дело. А нет… Ну тут ничего не поделаешь.

— Чего еще изволите, господа? — прозвучал рядом грудной голос хозяйки.

— Две кружки амра с орехами и… как себя чувствует наш юноша?

— Лекарь сказал, что пришел в себя. — Гутрун бросила на меня взгляд. — Раны у мальчика неглубокие. Лекарь наш приготовил снадобья… отваром напоил.

Я кивнул:

— Отлично.

— Я еще нужна, господин? Или… желаете пройти к нему?

— Да. Но можете быть свободны, Гутрун, дорога мне известна.

Стоило только ей отойти, я встал из-за стола:

— Навещу нашего спасенного. Но не будем его пугать, схожу пока я один.

Йорд явно был не в восторге. Хмыкнув, он снова принялся за еду, всем своим видом намекая, что раз он большой и страшный, то и есть должен соответственно.

— Мою чарку амра не трогать, — бросил я и направился к ступенькам.

Рисе вообще-то с рождения положено устрашать людей. Все горцы суровы и внушительны. Есть великаны, есть ростом с человека, а есть и вовсе карлики. Мой Йорд едва мне по плечо, правда, силищи такой, что мало не покажется. На лицо — не дроттен Раудбреммского края, но и при встрече с ним заикаться от страха прохожие не начинают.

Ступеньки жалобно скрипнули, надо бы хозяину что-то с ними сделать, а то, не ровен час, какой-нибудь особо резвый гость провалится вниз.

Мальчишку уложили в комнате у лестницы. Спасенный пленник, чистый и частично «подлатанный», выглядел куда лучше. Даже сидел на постели. Бледно-голубые глаза опасливо смотрели на меня, но это было, пожалуй, единственное, что выдавало его беспокойство. По виду и не определить, откуда он взялся. Ясно, что северянин: кожа белая, глаза, как вода в реке, намного светлее, чем у меня. Прямой нос, подбородок хоть и упрямый, но до мужественного ему далеко. Щека и скула в царапинах и ссадинах. Золотисто-русые волосы подстрижены неровно и явно наспех. На меня юноша смотрел, нахмурив брови, очевидно пытаясь понять, что происходит. Перед ним стоял серьезный вопрос: попал он к новому работорговцу или же судьба улыбнулась, и удалось спастись?

Я подошел и присел на край постели.

— Не бойся, я не причиню тебе вреда. — Попытка говорить мягче не слишком мне удалась. — Хишакх тебе больше не опасен.

Мальчишка не шелохнулся, внимательно посмотрел на меня и медленно покачал головой. Хмуриться он перестал, однако отвечать явно не спешил.

— Кто ты и как попал в плен?

Опять тишина. Потом, словно сообразив, что дальше тянуть нельзя, он поднял руку, коснулся своего уха и снова покачал головой.

Через секунду до меня дошло, что он имеет в виду, и стало немного не по себе.

— Ты не слышишь?

Утбурды всех веков! Зачем я задал этот вопрос? Если он глух, то ответа ждать бессмысленно. Почему мне об этом ни слова не сказали ни лекарь, ни хозяйка?

Я потер виски. Почему-то начала сказываться дневная усталость. Вот так подарочек судьбы, как теперь быть?