Враг хозяина штормов

— Переживали мы все за тебя. Дорога-то долгая и опасная, — ручейком прозвенел голос. И надо же… я почувствовал, что говорит он абсолютно искренне.

— Ты мне лучше скажи, как сам-то добирался?

Арве пожал плечами:

— Да что тут добираться было? К тому же къергарские водопады подсказывали дорогу. Это здесь я почти не слышу голос воды, а там — еще как!

Я подозрительно посмотрел на мальчишку. Тот будто расцвел. Даже на бледных щеках появился румянец. И сам сияет, как солнечный лучик. С чего бы это?

— Что-то не так?

В голубых глазах мелькнуло беспокойство, даже показалось, что фоссегрим сжался, словно ожидая от меня гневной отповеди.

— Арве… — вкрадчиво начал я, — а скажи мне…

Он насторожился, но продолжал смотреть в глаза.

— Почему ты не остался дома, а приехал сюда?

Брови сошлись на переносице, он закусил губу. Но потом тряхнул головой и снова глянул на меня. На этот раз взгляд был прямой и твердый:

— Негде мне оставаться, Оларс. Но не бойся, нахлебником не буду.

Тон Арве меня искренне озадачил. Уж чем-чем, а лепешкой и куском мяса я его никогда не попрекал.

— И если господин Глемт не забыл про обычаи севера, — голос фоссегрима мигом стал холоднее, чем вода в горном ручье, — то тот, кому спасли жизнь, обязан помогать во всем своему спасителю. Ты меня вызволил из плена у Хишакха. Пусть у меня ничего нет, но я в долгу не останусь.

Слова мальчишки приятно удивили — обычай не забывает, относится с должным почтением. Только… Что мне сейчас с него взять?

Настроение вмиг испортилось. Через два дня я собирался сунуть голову в петлю и потянуть за собой флот бравых мертвецов ярла Фьялбъерна. Арве там места нет.

— Не забыл, — хмуро ответил я. — Обычаи чти, но старшим не хами.

Он оторопел, однако благоразумно прикусил язык.

— Рангрид не видел?

Арве удивился, но покачал головой, в глазах плеснулось беспокойство:

— Нет. Со вчерашнего дня. Что-то могло случиться?

— Не говори глупостей! — неожиданно обозлился я.

Но на этот раз фоссегрим не испугался. Кажется, понял, что могу взорваться от любого неосторожного слова.

Рядом тихо появился Вульсе. Осторожно коснулся моей руки. Весь гнев и раздражение вдруг молниеносно схлынули, оставив лишь какую-то тянущую пустоту.

— Ладно, — вздохнул я. — Скоро вернусь.

Арве насторожился:

— А далеко собрался?

— В грот Валкар, — буркнул я. — Не бойся, хавфруа меня не утянут.

Скулы мальчишки неожиданно заалели:

— Да нет, я не об этом. Оларс…

— Что?

— Можно мне с тобой?

Я нахмурился, но задумался. Флейта фоссегрима — та вещь, от которой не стоит отказываться в любом деле.

— Ладно, пошли.

* * *

Морской берег встретил нас неприветливо: волны угрюмо накатывали на гальку, ветер сбивал с ног, а с неба падали снежные хлопья. До грота мы добрались быстро, но за спрятанным топором побежал один Вульсе — он и легче, и проворнее. Сам же прятал — ему и доставать валкарское сокровище.

Арве натянул на голову капюшон и молча смотрел вдаль. Казалось, море очаровывало его своей дикой зимней тоской.

— Знаешь, — тихо произнес он, — я никогда не услышу море. Реки, ручьи, водопады — да. Но не море. Здесь я глух, как человек.

В голосе фоссегрима плескалась такая горечь, что его стало жаль. Тем не менее я еще очень хорошо помнил голоса моря и не особо желал услышать их еще раз.

— Ты знаешь песни валкар?

Он перевел на меня затуманенный взгляд, но быстро кивнул. Мечты и сожаления — неплохо, но надо заниматься делом.

— Знаю.

— Попробуй сыграть. Ветер сейчас что надо. Он нам поможет.

Краем глаза я заметил, как к нам спешит Вульсе и несет огромный сверток — замотанный в полотно топор.

В руках фоссегрима засеребрилась флейта. Арве несколько мгновений смотрел на нее, потом вздохнул и поднес к губам.

Мелодия полилась звонким ручейком — нежно и мягко, призывно и трепетно. Мне даже показалось, что море замерло, прислушиваясь. Но ручеек набирал силу, звенел, пел, превращался в широкую реку. А потом вдруг с невероятной скоростью обрушился вниз, будто сорвался с высокой скалы грохочущим водопадом. Ветер со свистом подхватил разлившуюся в воздухе мелодию и понес ее к снежным небесам.

— Вирвельвин, Властелин всех Ветров, и Гунфридр, Морской Владыка, призовите прекрасных валкар, помогите своей силой, — губы еле слышно шептали заклятие, однако я чувствовал, что меня услышат. — Не для себя, но ради великой цели — освободить море, землю и небо от Мрака, дайте крылатым девам услышать мой зов.

Я взял топор из рук Вульсе и поднял высоко над головой.

Голос флейты становился все громче и торжественнее, сливался с воем ветра, что рвал нашу одежду и трепал волосы.

— Взываю к вам, великие валкары! Пришедшие с неба и коснувшиеся моря, именем Урд, сгинувшей на окраине Браннхальда, заклинаю — отзовитесь!

Топор вспыхнул в моих руках ослепительным пламенем, во все стороны ударили огненно-белые лучи живого света.

Глазам стало больно, я отвернулся. Арве слабо ойкнул и зажмурился. Тишина оглушила — ни свиста вихря, ни шума волн. Рядом раздалось хлопанье крыльев, послышались тихие вздохи.

— Посмотри на меня, Посредник.

Голос был богатым, будто ветер играл на струнах арфы.