Враг мой (Авторский сборник)

— Мне было нужно увидеть вас в лицо. Телевидению я не доверяю.

— Кстати, вас сейчас снимают, — предупреждает его Кита. Акилах показывает камеру Салли с ее собственным изображением на крохотном экране.

— Мы знаем.

— Сейчас между тобой и мной нет экранов, — говорит Руш Дэвиджу. — Я хочу видеть тебя — лицо, глаза, — когда ты будешь отвечать, что вам понадобилось здесь, на Амадине, в схватке, не имеющей к вам никакого отношения.

Я киваю собственным мыслям: «Черный Октябрь» получает запрещенные данные с орбитальных станций Карантинных сил. Каким еще группировкам они доступны?

— Ответьте прямо сейчас: зачем вы сюда прилетели? — требует Руш. — В чем ваша выгода?

— Мы находимся здесь, чтобы обеспечивать соблюдение перемирия, — говорит Дэвидж. — Наша выгода — в шансе обеспечить длительное перемирие. Так можно установить мир.

На лице Пола Руша отражается его мыслительный процесс. Принимаете меня за дурака? Сотни тысяч раз я становился свидетелем, как драки лгали, предавали, ставили хорошим людям ловушки, а потом пытали их и убивали. Ты стоишь рядом с драком, словно он тебе ровня, ваши так называемые полицейские силы названы и то по-дракски, вы убили Раймонда Сику только за то, что он старался защитить нас от кровавого нападения «Тин Синдие»...

Тем временем Жнец кладет свою мертвую ношу на платформу бок о бок с Салли. Руш приглядывается к нему, потом обращается к Дэвиджу:

— Итак, маленький Ниагат, ты польстился на клинок Айдана?

Это такая неожиданность, что я не выдерживаю.

— Ты знаешь Талман?!

— Чтобы нанести противнику поражение, надо знать его мысли, — отвечает он, не сводя глаз с Дэвиджа. — Да, я знаю предание об Айдане и о его поисках мира. — Он ненадолго опускает глаза и думает. Собравшись с мыслями, он переводит взгляд на Киту, с нее на меня, с меня опять на Дэвиджа. — Айдан собрал армию, чтобы закончить войну между народами на Синдие; армию, единственной целью которой был мир.

Он указывает на лес.

— Я вам скажу, чего хотят эти люди. Они хотят смерти всех до одного драков на свете. Знаю я и то, чего хотят драки в Маведах, «Тин Синдие», «Ситармеда», «Туйо Корадар». Они хотят смерти всех до одного людей на свете. А вам подавай перемирие! Скажи мне, Айдан, чего можно добиться переговорами о перемирии?

Дэвидж улыбается и качает головой.

— Возможно, драки говорят дело. Чтобы привлечь внимание человека, нужно зеркало, громкий голос, острая палка. — Он тяжко вздыхает и кивает. — Действительно, это не настолько очевидно, как мне казалось. Цель перемирия, Пол Руш, — это само перемирие.

— Что это значит?

— Если Фронт, Маведах, все человечьи и дракские независимые группировки усядутся за стол переговоров, то начнутся разговоры, ругательства, крики, проклятия, угрозы; возможно, договор так и не будет заключен, но перемирие тем временем укрепится. Со временем подрастет следующее поколение, за столом переговоров окажется ваша смена. Предположим, и у них будет все то же самое: слова, ругань, крики, проклятия, угрозы, никакого договора — но уровень шума станет пониже, а главное, боевые действия не возобновятся. Все это время люди и драки будут отходить дальше и дальше от простого нажатия курка. Они будут учиться нормальной жизни, отстраивать свои города, школы, фермы, предприятия.

Молодежь, не отягощенная горькой памятью, обнаружит, что можно зарабатывать на жизнь торговлей с противной стороной. Экономия может достигаться благодаря найму представителей противной стороны, обучения их в одних школах со своими; а тем временем условия перемирия будут действовать. В конце концов участниками переговоров окажутся люди и драки, уже не понимающие, почему старое поколение так цепляется за прошлое. Переговоры поведут те, кто уже не пожелает терять время на бесцельные разглагольствования. Они и подпишут мирный договор.

— Значит, лично для меня все это бессмысленно, — подытожил Руш. — Я желаемого не получаю. «Черный Октябрь» не получает ничего из того, за что все эти годы боролся, жертвовал жизнями.

— Ты спросил, что дают мирные переговоры. Я ответил.

— Это все, чего ты хочешь, — прочное прекращение огня, чтобы в будущем был наконец заключен мир?

Пол Руш отворачивается, взглядом приглашая высказаться Акилах Хариф.

— Уиллис Дэвидж, — произносит та, — единственный известный мне драк, желавший одного мира и ничего более, — это Айдан, который, если верить преданию, уничтожил миллионы врагов, прежде чем добился своей возвышенной цели.

— Говорите что хотите, — вмешивается телохранитель Руша, тот, что со сканером, — но мы с драками уже кое-чего добились.

Бросив на него испепеляющий взгляд, Акилах Хариф снова обращается к Дэвиджу:

— В предании об Айдане Ниагату объясняют, как пройти испытание на право владеть командирским клинком.

— «Возвращайся, когда целью твоей будет только мир и ты будешь готов перерезать себе горло, чтобы ее добиться, — цитирует Дэвидж. — Такова цена клинка».

Когда до меня доходит предложение Акилах Хариф, вся талма, от начала до конца, делается мне ясна. Я поражен ее простотой, красотой, ужасом.