Враг мой - дневной свет (СИ)

Значит, с маленьким засранцем не все ладно. Вот и отлично. Только бы мама так не скулила, и не хваталась бы каждую минуту за его лоб, проверяя температуру. Может, выйти из тени и спросить, что с ним? Нет, он поступит умнее. Дмитрий вернулся в свою комнату и стал смотреть в окно, соображая, с чего начать.

Голос мамы тонул в рыданиях Карины. Ничего нельзя было разобрать. Дмитрий досадливо морщился, косясь на дверь. Он начинал откровенно злиться. Что они намерены делать? Кому звонить? На часах полтретьего ночи, да и путь от города неблизкий, вряд ли «скорая» приедет вовремя. Словно в подтверждение его рассуждений, снизу раздалось:

— Алло, Толя, прости, но это очень важно!

Надо же, знакомый доктор выискался! Дмитрий нахмурился, соображая. Времени не оставалось вовсе, а женщины квохтали над ребенком, не выпуская его из виду ни на минуту.

В начале пятого к дому подъехал автомобиль, и почти тут же раздался звонок в дверь. Ярость ослепила юношу и отступила. Не время сейчас.

Он вышел на галерею и замер, прислушиваясь. Мужчина четко отдавал приказы, женщины носились из гостиной в кухню и обратно, выполняя. Ни слез, ни криков, только быстрые шепотки и редкие всхлипывания; основной страх отступил, забрав с собой и истерику.

Потом все трое вышли из дома, потушив верхний свет, оставив лишь маленькое бра над аквариумом в самом дальнем углу комнаты. Сразу стало волшебно и уютно. Дима ринулся вниз. У него есть минута, или меньше! Будем надеяться, что ночной гость задержит перепуганных квочек, объясняя им дальнейшие их действия.

Мягкий ковер скрадывал шаги. Дима приблизился к дивану, стоящему посреди гостиной и заглянул в лицо Егора. Мальчик не шевелился, не плакал, а только громко сопел, тяжело втягивая живительный кислород в свои маленькие нездоровые легкие. Дима зажал ему нос и рот ладонью, вдавливая головку ребенка затылком в подушку. Бился он меньше двадцати секунд…

Вопль раздался, когда он уже почти заснул. Кто из женщин кричал, Дмитрий спросонья так и не понял. Он поднял голову, пытаясь вспомнить, что же могло вызвать такую реакцию. Воспоминания, притупленные временным забытьем, всплыли медленно и неверно. Только когда распахнулась дверь его спальни, которую он уже две недели держал незапертой, и он окончательно проснулся, мозаика сложилась полностью. Посеревшее, старое лицо матери безумно вертелось в темноте, руки ее шарили по стене в поисках выключателя.

— Дима, ты спишь?

— Спал. Ночь на дворе вообще-то. Что случилось?

Свет вспыхнул, ослепив. Он сел и возмущенно посмотрел на мать, сморщившись, как от боли.

— Обязательно ярко так?

— Прости, я сейчас, — она автоматически дернула шнурок его настенного светильника, одновременно гася верхний свет. Ее всю трясло, но голос ее не дрожал. — Дим, ты точно спал?

— Что такое-то, ма?! — взорвался он. — Я тебе, что, мешал?!

— Тише, милый, я сама не знаю, что несу. Сынишка Карины умер. Мы врача вызвали, он какой-то вирус заподозрил. Говорил, что все обойдется, а потом… — она начала громко плакать, закрыв лицо руками, и раскачиваясь из стороны в сторону.

Дмитрий потер лицо рукой, сгоняя толком и не пришедший сон, и свесил ноги с кровати:

— Может, помочь чем? — неуверенно спросил он, с подлинной жалостью глядя на мать. Раздражение на слезы, конечно, присутствовало, но не выражено. Сейчас больше хотелось потрепать ее по плечу и сказать что-нибудь утешительное.

Она отняла руки от лица; слезы катились по красным щекам.

— Что? Помочь? Дима, милый, я и не знаю, что нужно делать. Карина там, внизу, чуть не в обмороке…Господи, какой ужас-то! — она схватилась за лицо ладонями.

— Мам, мам, — торопливо позвал он, не в силах смотреть на ее горе, — мам, а почему Карина к нам-то его принесла? Вызвала бы скорую помощь к себе домой… — «Это вообще-то невероятная удача, чудесное совпадение, только я все же хотел бы знать, что заставило их обеих проявить такую недальновидность». Раздражение и ярость сидели в сторонке, наблюдая за происходящим любопытными яркими глазками хищных зверьков.

— Какой там, — махнула рукой мать. — Она перепугалась, когда он задыхаться начал, да ко мне бегом. «Скорая» бы только к утру приехала, а у нас с тобой есть знакомые врачи, вот я одного из них и вызвала.

— Я не помню его что-то, — ляпнул, не подумав, Дима и прикусил язык, но Галина не заметила его промаха.

— А он друг Ерохина, заменит его скоро. Ерохин-то старый стал совсем, все по санаториям мотается, желудок пытается вылечить.