Враг мой - друг мой

– Пока не стемнело, смотрите все сюда, – сказал Умар, даже не спросивший общего разрешения на то, чтобы командовать. После смерти Мовсара право командования у Умара никто не мог бы оспорить. И сейчас Умар просто думал, прикидывал в уме возможности каждого и каждому подбирал подходящую роль. И потому теперь надо было сказать, кому как себя вести в критический момент. Так вообще-то и при Мовсаре было. Наверное, все в джамаате знали, что в делах военных негласно всегда командует старший Атагиев. У Атагиева обычно все получалось, и потому ему верили.

Головы повернулись в сторону Умара. Даже Мовлади открыл глаза.

– Позицию занимаем по команде... Боевую позицию... Это значит, что никому не расслабляться. Команду дает Астамир, который слушает у двери. Не из комнаты, а у двери... – Умар палец восклицательным знаком поднял, показывая сыну, что последние слова очень важны. – Уже в два часа к двери подходишь и начинаешь слушать. Сразу старайся разобрать, сколько человек идет. Чтобы не ошибиться. Как только Астамир даст команду, все к двери выходим. Без звука выходим. Любое неуклюжее движение, любой посторонний звук означает для всех смерть. Выходим тихо к двери... Завгат у нас самый тяжелый... У него ноги, как у слона. Завгат впереди становится. За его спиной никого, чтобы разбежаться мог. Значит, сразу смотри, Завгат, сколько тебе шагов для разбега требуется... Три шага, четыре шага... Примеряйся... Остальные распределяются вокруг, по бокам... Повторяю. Не мешать разбегу Завгата, потому что удар должен быть сильным и резким... От первого удара многое зависит... По бокам стоим... Слушаем, ждем... Тебе, Завгат, особенно слушать надо. И мою команду жди. Сначала замок откроют... Замок не смазан, он скрипит, лязгает. Все услышите. Здесь важно момент поймать... Я его поймаю. После замка момент наступит. Снимут металлическую накладку. Она еще сильнее замка лязгает. Потом ее на землю поставят. Это и есть момент. Когда приходили «кладовщики», слышно было, как ставили накладку. Рука у кого-то неосторожная... Когда приходили спецназовцы, как ставят – было не слышно. Вообще ничего не было слышно... Они все тихо делают. Поэтому на слух не полагайтесь, а мою команду ждите. Я скажу. Сразу по команде Завгат бежит и бьет ногой между дверьми, чтобы обе створки распахнулись. Все остальные на старте. Одновременно с Завгатом никому не двигаться, потому что увидеть не успеете противника. Двери распахнулись, и – все вперед. Когда сойдешься, оружие уже не помогает... Астамир, ты сразу у двери стоишь... Лонг Гиан наготове. Бьешь в прыжке первого, кого увидишь с оружием. Нам надо оружие захватить. Захватишь, не стрелять. Шум поднимать нельзя. Нам еще уйти надо... Это всех касается. Не шуметь.

– Куда бежать будем? – спросил Беслан. – Как бы в «караулку» не прискакать...

– Я там посмотрю. Я не знаю еще, куда бежать, но все военные городки строились по одному принципу. Я во многих бывал. Сориентируюсь. На складах часовые. Туда бежать не надо. Рядом с нами – казарма, ее обегаем. Остальное я посмотрю.

– Хорошо бы машину захватить... Или бронетранспортер, – сказал Анзор.

– Зачем, чтобы за нами сразу погоня двинулась? – не согласился Умар. Нам за забор надо, и в «зеленку»... Там следы не скоро найдут. Вот пока все. Обдумайте, приготовьтесь. Можете поспать до начала. У кого нервы хорошие, уснет... Кто не уснет – сам виноват.

Умар поднял руку и посмотрел на часы, повернув циферблат в сторону окна. Часы спецназовцы ни у кого не отобрали. Это боевики в первую очередь снимают с пленников часы. И хорошо, что не забрали...

– Скоро совсем стемнеет. Отдыхайте, время у нас еще есть.

* * *

Конечно, хорошее качество – устойчивая нервная система. И Умар всегда считал свою нервную систему устойчивой. И сейчас он лег рядом с сыном, глаза закрыл и честно попытался уснуть, хорошо зная, что проснется вовремя. Так всегда бывало, когда Умар давал себе задание. Мысленно говорил, что необходимо через час встать, и ровно через час организм будил его.

Но в этот раз уснуть он не мог, хотя и прошлую ночь не спал, и днем только несколько раз устраивался на голом полу, брезгуя матрацами, и немного дремал. Но, видимо, организм настроился уже на бодрствование, и сон никак к Умару не шел. Рядом спокойно посапывал сын. По ритму его дыхания Умар вполне точно мог сказать, спит Астамир или просто лежит с закрытыми глазами. Сейчас он спал. Хороший признак... Спать в такой ситуации может только человек, полностью в себе уверенный. Значит, Астамир уверен... Правда, здесь еще и уверенность в отце присутствует. Он отцу верит и потому в себе уверен. Как-то будет, когда он без отца останется... Умирать Умар не спешил, но справедливо отдавал себе отчет в том, что он не вечен и когда-нибудь оставит Астамира без своего влияния и своей помощи. Хорошо, если сын к тому времени сумеет стать самостоятельным человеком и адаптируется к новой жизни, в которую его собирается увезти отец...