Враг мой, любовь моя (СИ)

Плачьте смертные, плачьте, ибо открыты Врата,

Кровью Мидгард затопило и страхом.

Плач Время, плач, не грядет Рагнарок, не будет конца,

Некому встать во главе последнего войска.

Плачьте все, плачьте, ибо Хель мертва…

Не исключено, что он сам ее и придумал тысячелетия назад, когда в пьяном бреду пронзал мир за миром, сея… нет, не доброе и не вечное, а очень злое, разрушительное, под стать настроению. Осколки его разума тогда раскаленными иглами прошили мироздание, внося Хаос туда, где его не должно было быть.

На радость Отцу.

Тот-что-был-Богом покачал головой. Реку времени вспять не повернуть, даже Нун, Темпоральные Драконы этого не умели, что уж говорить о нем, почти лишенном силы? Впрочем, это даже к лучшему. Прошлое пусть останется в прошлом, а впереди новый виток, да такой, что его нечестивое шествие по Упорядоченному покажется милой шалостью. Крылатый жестко усмехнулся — да, он виноват перед Ней, но вина всех прочих… О! Их ждет нечто совершенно особенное, уж он постарается напомнить Ей, если вдруг ее вновь обуяет любовь к ближнему! Он помнит уговор с Отцом, вспомнит и Она, и тогда… Еще одна неприятная ухмылка перечеркнула некогда невозможно прекрасное лицо.

Падший, Тот-что-был-Богом не собирался повторять свои ошибки. На этот раз все будет иначе. Спешить незачем, а значит можно дождаться идеального момента.

Когда раздались приглушенные траво-кирпичами шаги, Крылатый дернулся, вжался в кору дубо-вишни, прячась в густой тени, чутко прислушиваясь к словам.

Момент приближался.

— Я так понимаю, оборачиваться ты не собираешься?

— Мурр, — ответила я.

Ага, именно «я», и именно «мур». Как-то не так я себе представляла приличное попаданство. Честно говоря, вообще никак не представляла. Почитывала фантастику и фэнтези, так, когда хотелось отправить мозг на заслуженный отдых, но оказаться на месте очередной мэррисьюшной героини?! Хотя, не могу сказать, что чувствую какую-то особенную избранность и силу в теле кошки-переростка, а также неземную любовь всех встречных прЫнцев. Лаит, мой язвительный Проводник так точно добрыми чувствами не пылал. Скорее уж от него веяло раздражением, призрением и еще чем-то столь же «нежным», но никаких светлых и возвышенных сантиментов.

— Слышишь меня? — еще громче повторил чернявый.

Кстати, он как-то изменился, проведя меня через… а хрен его знает, как мы сюда попали. Долгий, сложный, странный разговор помню. Холод помню, кажется, черные перья… Не, не помню. Знаю, что сама приняла это решение, вверила свою судьбу Проводнику, а дальше… Просто БАЦ и открыла глаза в этом диком месте. Диком не в смысле нетронутой природы, а как раз ТРОНУТОЙ и на всю голову. Черепашек с перламутровыми крылышками видали? А я да.

Уже да.

И розового зайца с такими клыками, что саблезубые тигры воскреснут и вымрут заново. От стыда и зависти.

И… нет, всего не перечислить. Спина этого Сусанина недоделанного несколько мешала обзору, но забегать вперед я справедливо опасалась. Мало ли какие мыши тут водятся? А вдруг их рацион состоит как раз из вот таких как я кисок — черных и ласковых?! Междумирье оно такое, с приветом — это я осознала быстро.

— Понятно. Все же Зверь.

Что хотел сказать Лаит я почему-то просекла сразу, но ничуть не обиделась. Ощущать себя Зверем было… прикольно. Никакого страха, глупых метаний, просто идешь себе и наслаждаешься жизнью. Давно я себя так здорово не чувствовала. Свобода. Да, это слово подходило лучше всего. Впервые за очень долгое время я чувствовала себя СВОБОДНОЙ и это было невообразимо прекрасно. Поэтому думать о возврате в суетного человека не хотелось. Пусть лучше считает безмозглым животным, мне не жалко.

— Плохо, тебе не выжить.

А вот это уже серьезно. Тормознула сразу, а потом аккуратно прихватила за кончик плаща… Тяжелого такого, черного как та задница, в которую он меня, судя по всему, втравит. Красивый зараза… Нет, не плащ, Проводник мой недоделанный. Высокий, волосы черные, блестящие, слегка волнистые, несколько непослушных прядок выбились из длинного хвоста и соблазнительно завились возле ушей. Так и хочется потянуть за одну! Кожа белая-белая, глаза фиалковые и губы такие розовые, пухлые, как у девицы какой, но миловидным его назвать язык не поворачивался, скорее уж «непреступным отморозком». Отморозком в плаще и кожаных штанах, ну то есть вообще классическим.

— Что, заинтересовалась? — ехидно усмехнулся Лаит. — Сдохнуть не желаешь? Обернешься, поговорим. Нет? Тогда идем так.