Враг народа. Академия красных магов

— Что-то пока не чувствую, — отозвался я, на всякий случай меняя ладонь.

— Я вот, например, раньше представлял, что у меня под кожей бегает огонь. Попробуй тоже с огнем, вдруг получится…

Некоторое время я пристально смотрел на свою раскрытую руку, ощущая биение сердца, представляя, как оно разносит кровь по телу и вместе с ней огонь — прямо к моей ладони. Который затем пробивается сквозь кожу яркими всполохами… Рука аж затекла от усердия — а результата по-прежнему не было.

— Наверное, у тебя не огонь, — задумчиво произнес Генка. — Да не напрягайся ты так, — он кивнул на мои растопыренные пальцы, — расслабь руку…

Следуя совету, я слегка расслабил руку и вновь сосредоточился. Сердце гулко стучало, под ногами колыхалась трава, над головой шелестели листья — звуки сливались, словно исчезая друг в друге. Сам собой вспомнился стук колес в поезде, когда у меня что-то получилось — искрящая синева, которая спалила Лёнин метеорит. Я представил, как эта синева бежит по моему телу, разносясь все дальше с каждым ударом сердца, достигает ладони и медленно просачивается сквозь нее. Следом синее свечение плавно растеклось по моей руке — не яркое, будто чуть притушенное.

— Получается! — воскликнул я. — Видишь?

Генка озадаченно посмотрел на меня.

— Что?

— Сияние!

С каждым мигом оно становилось чуть ярче, словно разливаясь по коже. Генка огляделся по сторонам, все еще не понимая.

— Где?

— Рука, — ответил я.

Он уставился на мою руку — прямо на сверкающую синеву, а потом, слегка хмурясь, поднял глаза на меня.

— Такое бывает, — пробормотал он, — галлюцинации от перенапряжения… Лучше хватит на сегодня, а то много поначалу нельзя.

Сияние тут же исчезло, будто оно и правда мне лишь привиделось, а в голову моментально ударил знакомый противный жар. Пытаясь от него избавиться, я потер виски.

— Ты только один лучше не практикуйся, — вдруг посоветовал Генка.

— Почему?

— А вдруг что случится. Стихия может и навредить…

— Что и такое бывает?

— А то, — он задрал майку.

Пояснение оказалось нагляднее некуда. Слева на его животе красовалось внушительное темное пятно — след давнего и довольно сильного ожога. Однако больше внимания привлекло не оно, а выбитый на коже витиеватый рисунок с другой стороны — что-то вроде пирамидки со странными символами внутри.

— Это что? — спросил я.

— Магическая татуировка, — ответил сосед, натягивая майку обратно. — Для усиления огня.

— А еще какие есть?

— Да их полно, — отозвался он. — Но до двадцати лет разрешено только одну.

Генка раскинул руки в стороны и сладко потянулся, словно официально завершая нашу зарядку.

— Все это, конечно, важно, — заговорщическим голосом продолжил он, — но меня сейчас больше интересует другой вопрос… Что тут по девчонкам?

— В наличии, — хмыкнул я. — А ты что, вчера только полянки осматривал?

— Ну дочек наркомов же на всех не хватит, — парировал он.

Обсуждая более приземленные темы, мы направились к общежитию, чтобы принять душ и успеть на завтрак.

В столовой людей оказалось заметно больше, чем вчера. Взяв на раздаче кашу, хлеб с маслом, сыр, сладкие пирожки и чай, я повел Генку за стол в самом центре зала, который уже начал считать своим. Сейчас там в одиночестве сидела Роза в форме академии, которая ей, к слову, очень шла. Вьющиеся черные кудри щедро разметались по зелени гимнастерки. Черные глаза, в которые вчера будто намертво впечатались буквы, сегодня с интересом скользили по залу, пока не замерли на мне и Генке. Я коротко представил их друг другу, и мы с ним сели напротив. Покончив с вежливостью, Роза уставилась на его синяк, расцветший сегодня как гигантская фиалка.

— И кто тебе это поставил? — полюбопытствовала она.

— Я поставил гораздо лучше, — хмыкнул Генка.

— Подтверждаю, — сказал я, слегка потирая голову, которая, казалось, еще горела после утренней тренировки с магией.

Мимо, гремя подносами, прошли вчерашние метальщики столового ножа, бросив мимолетный взгляд в мою сторону и — что мне не особенно понравилось — достаточно пристальный в сторону Розы. Однако к нашему столу они не подошли.

— Готов к экзаменам? — спросила она у Генки, свернув на свою любимую тему.

— А ты? — отозвался он.

— Весь август над книжками сидела.

— О, отлично! — заметил он, воодушевленно уплетая кашу. — Давай тогда вместе сядем…

Кажется, он нашел, у кого можно списать. В следующий миг за спиной прогрохотали шаги, не предвещая приятной встречи. Я обернулся, и взгляд сразу уперся в еще один сочный фиолетовый синяк, словно пол-лица небрежно раскрасили. Вчерашний типчик со стройки, гордо представившийся Голицыным, подвалил к нам.

— Ну да, конечно, — ядовито протянул он, переводя глаза между мной и Генкой, — отбросов тянет друг к другу!

— Вали отсюда, Стасик, — небрежно бросил сосед, — или за добавкой пришел?

Вместо того чтобы прислушаться к совету, тот вдруг резко повернулся ко мне.

— Ты, валенок сибирский, много о себе не думай! Да, иногда такое бывает, что в академию приглашают непонятно кого…