Враг неизвестен. Горячий старт

Платонов слыл лучшим и самым высокооплачиваемым в Сити убийцей. Самым странным было то, что убивал клиента он исключительно редко — практически всегда доставлял живым заказчику. За дела, когда требовалось просто кого-нибудь втихую хлопнуть, он просто не брался. За убийства видных людей он не брался тем более. А вот разыскать самоуверенного ловчилу, сперевшего у одной из контор нечто важное, и тепленького приволочь его прямо в кабинет шефа или догнать на перегоне лоха с чемоданом денег — вот такие дела Платонов любил. Тем не менее его считали обычным киллером, правда, лучшим из всех. Не гнушался он и съездить на разборку, но если дело доходило до стрельбы (а случалось это опять же крайне редко), финал всегда получался одинаковым: Платонов и команда, пристрелив парочку коллег-оппонентов, брала остальных живыми, чтобы затем получить за них выкуп. Кто его только не пытался перетянуть на свою сторону — даже Фариду и Голосову этого не удалось. Платонов предпочитал оставаться вольным охотником и договариваться с ним имело смысл только непосредственно перед делом. Брал он дорого, но никто и не думал экономить, если действительно намеревался заполучить Платонова в свою команду — хотя бы на один раз.

— В общем… — начал Лощинин, — пропало у меня кое-какое файло…

Платонов оторвался от второй бутылки пива и пристально поглядел на Лощинина.

— Хакеры? — спросил он бесцветно.

-Да.

— Но у тебя же грамотный персонал. Энди, например… Неужели влезли?

Лощинин развел руками:

— Увы… Энди и сам не понимает, как это произошло. Помнишь, рядом с сумеречной перебой с энергией был? Когда трансформаторы повредили?

— Ну? — Платонов снова отхлебнул, но всего глоток. Значит, заинтересовался.

— Файло пропало, когда мой терминал был отключен. Понимаешь?

— Нет, — ответил Платонов. — Не понимаю. Впрочем, ладно. Почему я?

— Шамил и его четверка мертвы, — честно сказал Лощинин, стараясь, чтобы это прозвучало не очень уныло. Получилось плохо.

Вот теперь Платонов заинтересовался всерьез. Даже пиво отставил в сторону.

— Давай, давай не молчи, — поторопил он. — Кто заказчик — ты или я?

Лощинин засуетился:

— Мы вычислили, кто это… почти наверняка. Некто Фрип-пи, хакер-одиночка. Его не знают в Сетях.

— Действительно, — подтвердил Платонов. — Я его не знаю. Даже не слышал никогда.

— Он всегда оставляет трек в пределах чужого холда. После того как файл у меня пропал — он затер даже резервные копии, — его следов не могли отыскать в Сети несколько недель. А когда нашли, он сумел уйти от Шамила с командой на перегон. В этом ему помогла девчонка по имени Тири, бывшая подружка…

— Гонзы. Знаю, — сказал Платонов.

— Их настигли в Трое. Это…

— Южнее перегона… У Добрича. Знаю.

— Собственно… все. Потом позвонил Фарид.

Платонов кивнул:

— Понятно. И сказал: хочешь жить, зови меня. Ладно, я берусь. Таксу ты знаешь. Половину вперед, как обычно.

Лощинин полез в карман пиджака и достал толстый, набитый крупными купюрами конверт. Взвесив его на ладони, Платонов, даже не заглядывая внутрь, швырнул в сторону бюро. Конверт спланировал к пачке точно таких же, вскрытых.

— Начну вечером — пиво только допью и в себя приду. А ты пока рассказывай подробности, — велел он. Лощинин кивнул в ответ.

— Кроме бригады Шамила, я планировал использовать пятерку сетевиков из-за барьера…

Платонов даже пивом подавился.

— Зачем?!

Помявшись, Лощинин ответил правду:

— Посоветовали… Камилл посоветовал.

Платонов покачал головой, как бы говоря «Ну-ну…», и вновь приложился к «Хейнскому». Бутылке сразу основательно полегчало.

— Их вытащили черт знает где, на перегоне, в глубине материка. Правда, не в самом центре, относительно близко к Сити. Дали четыре джипа и инструкции — Камилл словно предвидел, что Фриппи ускользнет от меня в самом городе и вырвется на перегон…

О том, что Камилл вел свою игру, Лощинин решил не говорить. И о том, что Камилл исчез из Сити некоторое время назад, именно в тот день, когда Фриппи проявился в «Потерянном кластере». Причем несколькими часами раньше.

— Какая у клиента тачка? — поинтересовался Платонов.

— «Сигейт-Барракуда», если еще не сменил. Да и зачем менять?

На это Платонов не ответил.

— Короче, этот Фриппи влез на терминалы джипов и заменил хинт. Точнее, слегка подпатчил. И эти кретины теперь уверены, что должны его охранять. За мои, едрена вошь, деньги! — Лощинин в сердцах махнул рукой.

— Нечего с чайниками дело иметь, — пожал плечами Платонов, откупоривая третью бутылку. — Тебе известно, кто платит дважды, а, Лощинин?

— Известно, — проворчал Лощинин, успокаиваясь. — Но ведь обидно!

— Сам виноват. Хорошо, а кто мешает тому же Энди влезть на холд этого умника и выпотрошить его?

Лощинин фыркнул, показывая, что уж до этой мысли он и сам бы дошел.

— У этого умника просто нет холда. И станции нет. Он — плавающая нода.

— Понятно. — Платонов покачался в кресле. — Ковбой, значит. Это славно, обломаем ему перья.

Поборов хрипоту и колебания, Лощинин предостерег: