Враг рядом с сердцем

Экзамены он сдал значительно лучше, чем в первый год, и с гордостью отправил свой табель папе, тот в ответ совсем не обрадовался и расстроил Тори. На лето папа планировал забрать его домой, а не отвезти к отцу. Значит, два месяца придётся провести в скучных салонах, выслушивая сплетни модных прихвостней и посещая глупые выставки и концерты. Причём папа явился за ним сразу после окончания экзаменов, не позволив пойти на выпускной вечер.

– Знаю я эти выпускные, – отмахнулся Барри, – пьяные альфы да полуголые омеги.

Папа небрежно забрасывал его вещи в сумку и недовольно посматривал на шумящих в комнате однокурсников. Новая причёска Барри длинным конусом болталась из стороны в сторону, отчего казалось, что папа сейчас свалится. Тори было немного за него стыдно, потому что он вёл себя нагло, говорил громко и относился к его соседям грубо. Пусть Тори почти ни с кем не сдружился, у него были спокойные отношения с однокурсниками, даже Этьен унялся, когда Гео его бросил, и временами помогал с зачётами по физо. А папа всех распугал.

Барри направился в Северную Карелию, где собирался бомонд и элита аристократии. У их семьи там имелась маленькая светлая резиденция. Вдали от знакомых мест стало ещё тоскливее. Тори раньше тут не бывал, никогда не приезжал развлекаться с папой и с удивлением узнал, что в шикарном летнем доме ему обставили целую комнату. Совсем незнакомая детская, с розовым рюшками на покрывале и плюшевым единорогом. Он не знал, к чему можно прикасаться и что из всех вещей покупали ему. Казалось, всё это чужая, не его жизнь. А папа, как он и опасался, начал водить Тори по салонам – покрасить волосы, сделать маникюр и педикюр, удалить лишнюю растительность на теле, сменить тон кожи.

Тори как мог держался, старался не ныть и не послать его куда подальше. Папа так редко уделял ему внимание, что даже такое неуместное и потребительское отношение к его телу казалось заботой. К августу Тори посетил все выставки в Евразии, познакомился с богатейшими аристократами и даже встретился с королевской семьёй. После Трофтенов трон занял Конор Вэй си Майерс. И его сына, ровесника Тори, папа мечтал увидеть в зятьях. Тори с облегчением выдохнул, узнав, что принца обручили ещё до рождения и ему эта участь не грозит. Впрочем, папа не забывал напоминать, что, когда Трофтены вернутся к власти (папа почему-то в этом не сомневался), Тори станет первым наследником на престол и его муж займёт трон. А значит, альфу следовало подобрать с умом. Но о замужестве и думать не хотелось, Тори мечтал о брате и надеялся, что когда-нибудь их дружба вернётся.

Осенью в академию он приехал с радостью. Почти сбежал из заботливых ручек папы, который уверял, что тратить время на образование такому красивому омеге ни к чему. Тори даже не помнил, что нёс в своё оправдание, болтал какую-то чушь про полезные связи, социализацию, общую образованность. Папа отпустил, но в сердце поселился страх, что это временно, и стоит Тори вновь вернуться в заботливо обставленную золотую клетку, его оттуда уже не выпустят. Подозрения подтвердились – после зимней сессии папа яростно уговаривал приехать домой, но Тори отмазался сложными экзаменами. Зато к маю выяснилась причина, почему папа всё лето тратил на него деньги, – ему присмотрели жениха. Папа обрадовал его новостью как раз после дня рождения, Тори осталось два года до совершеннолетия и до получения наследства отца. А папе давно не хватало на побрякушки.

– Ты серьёзно, папа? Какой жених? – Тори от ужаса сжал себе горло, боясь закричать.

– Очень представительный мужчина, а главное, невероятно богат! Его имя Карл ди Санд, достойный человек с достойными желаниями. Он был рад услышать, что ты нетронутый цветочек, чтишь традиции родов и сберёг себя для него.

– Я не хочу замуж, – прошептал Тори, не веря, что папа его продал.

– Передумаешь. Карл очень известен, влиятелен и богат. Я устрою вам встречу в ближайшее время.

– У меня учёба…

– Не нужна тебе учёба! – рявкнул папа, и Тори сжал зубы, понимая, что от этого ему не спастись.

– Если ты не позволишь мне получить образование, я никогда не дам согласия на брак! – отчаянно выкрикнул он. – Я знаю, что твой Карл престарелый извращенец, читал про него в твоих журналах. Я буду пятым мужем, пятым! – закричал он так, что все омеги, прежде старавшиеся не лезть в разговор, стали стягиваться ближе и успокаивающе гладить его по плечам. – Запомни и Карлу передай!