Враг рода человеческого

Срок жизни, отпущенный Шарлотте, истекал, и она это понимала. Ей было — или, во всяком случае, скоро исполнится — шестьдесят лет, и основной отрезок жизни уже позади. Сколько ей осталось? Может быть, десять лет. Или даже пятнадцать, но вряд ли больше. И в этом не было никакой трагедии. Шарлотта не хотела превращаться в девяностолетнюю развалину и заканчивать свои дни в инвалидной коляске. Она прожила неплохую жизнь — если говорить по большому счету — и не хотела жаловаться. Да и кому? Между тем Шарлотта отдышалась и решила двинуться дальше. Она снова сложила стремянку, взяла ее под правую руку, но тут раздался звонок, и она застыла на месте, удивленная и почему-то обеспокоенная. Сейчас было около четырех часов — время, необычное даже для самой Шарлотты. Хотя, с другой стороны, чему ей удивляться или пугаться? Прошли те времена, когда постояльцы заранее заказывали номера в ее гостинице и извещали о сроках отъезда. Нынешние клиенты не заботятся о таких мелочах, многие из них не имеют даже багажа и останавливаются в гостинице на два-три часа или на одну ночь.

И все же Шарлотта была обеспокоена и даже встревожена этим звонком в неурочное время. Возможно, все дело было в вое полицейских сирен, который она слышала недавно, спускаясь в подвал. Сирен было необычно много, правда, они доносились издалека.

В дверь снова позвонили, и Шарлотта напомнила себе, что этот ночной звонок сулил ей потенциального клиента — а для нее сейчас каждый пфенниг был крайне важен. Клиенты в ее гостиницу забредали теперь все реже и реже.

Шарлотта снова бросила выразительный взгляд на паука, как бы говоря ему, что дело откладывается, а затем вышла из комнаты. Пока она шла по коридору к застекленной до половины входной двери, звонок прозвенел уже в третий раз и на теперь он, казалось, выражал нетерпение стоявшего у двери человека. Звонивший, по всей видимости, сильно спешил. Взглянув в дверной глазок, Шарлотта увидела высокого человека, который в этот момент снова поднял руку для того, чтобы нажать на кнопку звонка в четвертый раз.

— Иду, иду! — крикнула Шарлотта. — Вы перебудите весь дом!

Сквозь цветное стекло она увидела, что стоявший на крыльце человек тут же опустил руку и замер. По всей видимости, этот ночной гость ничего не слышал о правилах вежливости — и в частности о том, что воспитанные люди отступают на полшага от двери. Шарлотта покачала головой. Она не стала сразу открывать дверь, а открыла сначала маленькое окошечко в форме птички, расположенное в центре стеклянной филенки.

— Я слушаю вас, черт возьми. Чего вы хотите? — спросила Шарлотта, сама удивляясь резкости своего тона. Подобная манера разговаривать с клиентами была вообще-то ей несвойственна, даже если эти клиенты появлялись в столь неурочный час. Но раньше, когда в дверь звонили в четыре часа утра, она никогда не испытывала страха.

Перед ней стоял высокий темноволосый человек, лица которого Шарлотта не могла разглядеть при тусклом лунном свете, хотя незнакомец стоял так близко у двери, что хозяйка гостиницы могла дотронуться до него рукой. И все же, приглядевшись, Шарлотта заметила резкие черты лица и решила, что этот человек вероятнее всего иностранец. Конечно, Шарлотта ничего не имела против иностранцев — точно так же, как и против пауков, кошек и собак, — во всяком случае, до тех пор, пока те сидели у себя дома и не мешали ей.

Речь незнакомца подтвердила догадку Шарлотты. Он прекрасно говорил по-немецки, быстро, четко и совершенно без акцента — именно это и настораживало. Во всяком случае, сразу же было видно, что этот человек говорит не на своем родном языке.

— Прошу прощения за столь позднее вторжение, — начал он. — Но мы увидели вашу вывеску и заметили, что на первом этаже еще горит свет.

Незнакомец все-таки отступил на шаг назад и показал рукой сначала на маленькую светящуюся рядом с дверью табличку “Сдаются комнаты”, потом на окно, в котором горел свет, а затем на фигуру человека, стоявшего поодаль. Силуэт этого человека показался Шарлотте очень странным.

— А вы знаете, который теперь час? — недовольным тоном спросила Шарлотта.

Иностранец кивнул и изобразил на лице улыбку, которая была такой фальшивой, что Шарлотта на мгновение испугалась.

— Да, я еще раз прошу прощения за беспокойство. Мы не хотели вас будить. Но сегодня ночью мы не можем ехать дальше, и мы совершенно не знаем этого города.

Шарлотта махнула рукой. Она пыталась, по возможности незаметно, разглядеть стоявшего в отдалении человека. Спутник иностранца производил странное впечатление. Он был слишком… широким. Однако при таком скудном освещении трудно было судить с уверенностью о внешнем виде этого человека. Небо вновь затянули тучи, а второй незнакомец держался в тени, подальше от падавшего из окна света. Шарлотта не знала, делал ли он это намеренно.

— Вы не разбудили меня, — сказала она. — Вы можете снять здесь комнату. Это будет стоить сто двадцать марок за ночь. Но вы должны уплатить за всю ночь.

— Не беспокойтесь, — сказал незнакомец. — Нам это нетрудно.