Враг с планеты Земля

— Дир?! Ты?! — радостно-изумлённо выпалил Гриф, мой старый знакомый по боям на арене, бывший рыбак с южного побережья, за долги обращённый односельчанами в рабство и проданный в кудус данисты Перекки. Его любимым оружием, помнится, являлась боевая острога.

Мы с Грифом по-братски обнялись, поговорили о том, о сём… Как оказалось, сведения о том, что в нашем баронстве принимают на службу «честных убийц», дошли до многих кудусов. Не все в это, конечно, поверили, как не поверили и в то, что служба может проходить не только на Флоре, но и на других планетах (последнее, вообще, считалось полной фигнёй), но кое-кто над этими слухами всё же задумался. А кое-кто (с кого уже сняли рабскую метку) решил эти слухи проверить.

— Так ты, выходит, и вправду теперь целый барон?

— Ага.

— И теперь к тебе, значит, надо обращаться «милорд»?

— «Милорд» — это в Княжестве. А здесь меня все зовут «экселенц».

— А это выше или ниже «милорда»?

— Значительно выше. Здесь я практически Князь. Владею целой планетой…

Стоит ли говорить, что контракт с имперской армией (при условии прохождения службы в территориальных войсках дома Ван Румий) бывший рыбак подписал без всяких сомнений…

Следом за Грифом на Тарс в течение месяца прибыли и другие «убийцы». Жуст, мечник из кудуса Лигелия, Ком из кудуса Маммия, Рин из кудуса Лутия, Саут из кудуса Баарха… Те самые, что когда-то встали рядом со мной и Гасом против «шершавых» в таверне «Три грации»…

А спустя три недели из портала вышел вислоусый боец, бывший предводитель моих бывших противников, с которыми нам пришлось драться в День трёх святынь на главной арене Ландвилия, и я наконец-то узнал, что его звали Дранх и что после той памятной схватки он прилюдно поклялся вернуть мне долг жизни, чего бы ему это ни стоило. Долг я, понятное дело, согласился принять в качестве рекрутского контракта с армией Великой Империи и домом Ван Румий.

Дранх, как мне потом доложили, оказался идеальным кандидатом на роль мастер-сержанта команды новоиспечённых имперских бойцов. С каким оружием воевать — с мечом или плазмоганом — бывшим «честным убийцам» было без разницы. Их обучение, по словам штаб-майора Лайерса, шло как по нотам, основные тактические приёмы они схватывали на лету, а по части физподготовки и боевого духа легко могли дать сто очков вперёд ветеранам-десантникам…

Через портал, впрочем, проходили не только бойцы. На исходе пятой недели к нам перебрался настоящий доктор, имеющий богатую практику в Пантиохии. Его рекомендовал лично Сапхат, сообщив, что мастер Тарлепий — крупный специалист в области онкологии. Почему он решился покинуть привычный мир и отправиться в неизведанное, Тарлепий объяснил мне в личной беседе:

— Видите ли, милорд, я просто устал заниматься рутиной. В последние годы у меня исчезла возможность исследовать. Ведь чтобы исследовать, надо лечить. Лечить и учить. Учить и получать новые знания. А меня отлучили не только от учеников, но и от обычных клиентов. Мне попросту запретили лечить хоть кого-то кроме архстратигов, баронов, наместников и их присных. Я стал умирать как врач и деградировать как учёный…

Слабо разбираясь в специфике, я пригласил пообщаться с гостем Эрлиха и начмеда нашей военной базы военврача 2-го ранга Демекиса. Те проговорили с Тарлепием четыре часа, и оба потом, в унисон, выдали, что их компетенций не хватает практически так же, как и моей. Хочешь не хочешь, пришлось выходить на связь с экселенсой и просить её отправить на Тарс кого-нибудь более сведущего.

Ан отозвалась мгновенно и пообещала как можно быстрее отправить ко мне доктора Роэля, руководителя команды учёных-биологов, решивших после войны остаться на Мегадее. Против работы с Роэлем возражений ни у кого не возникло. Лучшей кандидатуры нельзя было и найти. Собственную квалификацию он подтвердил, когда мы пытались воспроизвести флорианские инъекции закрепления. Пусть это и закончилось неудачей, но саму формулу вещества доктор воспроизвёл в точности.

Биолог прибыл на Тарс не один. Анцилла опять не смогла удержаться, чтобы не прилететь вместе с ним и не посмотреть на нового гостя.

Что удивительно, даже спустя полторы центады в беременности её всё ещё можно было «заподозрить», только если специально присматриваться. Большинство «мимокрокодилов», вероятней всего, посчитали бы, что женщина просто слегка пополнела и начала расцветать, перейдя из когорты молодых и неопытных в разряд повзрослевших и состоявшихся.

Впрочем, возможно, мне это только казалось, и окружающие всё подмечали, но оставались по отношению к нам деликатными. Типа, ну раз хозяева дома Ван Румий желают скрывать очевидное, пусть скрывают это и дальше, а мы будем делать вид, что ни о чём не подозреваем…

Тарлепий, видимо, по причине незнания, кто перед ним, деликатности не проявил.

— Прошу прощения, досточтимая леди, но мой вам совет: в вашем положении увлекаться физическими нагрузками ни к чему, — сходу заявил он Анцилле, как только увидел её.

— Но… я вовсе не увлекаюсь, — попробовала оправдаться дама, смутившись.