Враг стрелка Шарпа

Снег перед замком был испятнан чёрными звёздами недолётов. На площадку надвратного укрепления залетела граната. Ветеран в зелёной куртке остановил её кружение прикладом и молниеносным ударом вышиб дымящийся фитиль. Ухмыльнувшись онемевшим от страха товарищам, буркнул:

– Просто. Если знаешь как.

Наверху донжона Шарп, перекрикивая канонаду, проорал капитану Джилиленду:

– Вы помните, что делать?

– Да!

Джилиленд помнил, хотя ему не нравилось применять ракеты таким манером.

– Когда, сэр?

– Бог весть.

Обстрел сидел у англичан в печёнках, собственная беспомощность выводила из себя. Хотелось боя, открытого и честного.

Фредериксон называл французов бабами, обмочившимися при виде жалкого бугорка с колючками. Тут завопил стрелок, которому осколок пробил плечо, и капитан переключил свою ярость на него.

Полуголые потные канониры почернели от копоти. Казалось, что они – не люди, а хорошо смазанная механическая оснастка пушек.

Шарп осторожно выглянул в бойницу и мгновенно отдёрнул голову, уклоняясь от каменных брызг щёлкнувшей рядом картечи.

Исполненный боли стон донёсся со двора и смолк.

– Сэр! – Харпер указывал на восток.

Французы выступили. Пятнадцать сотен штыков. Не гордой колонной, а жидкой змейкой по четыре человека в ряду. Пушки продолжали палить, унося жизни солдат Шарпа.

Майор обречённо следил за приближением неприятеля. Шарп удержал этот чёртов перевал одни сутки и всё бы отдал за то, чтобы удержать вторые. Увы, не получится. Последний козырь приберёг стрелок, вот сейчас козырь сыграет и всё кончится. Придётся драпать через южный лаз. Драпать, надеясь, что французская кавалерия найдёт себе занятие интереснее, чем трепать и без того невеликое воинство Шарпа. Драпать, оставив раненых на милость лягушатников. Майор распорядился сложить ранцы с шинелями у пролома и поставил два десятка фузилёров, чтобы малодушные не воспользовались путём спасения раньше срока.

– Хорошо сражались, Патрик.

– Бой ещё не кончен, сэр.

Но Шарп знал, что всё кончено. Проклятие лежало на нём. Проклятие не даст ему победить. Спуститься, что ли, в подземелье и пристрелить желтомордого ублюдка? Снимет это проклятье или нет?

О том, что происходит наверху, Обадия Хейксвелл судил по доносящимся в темницу звукам. Нужный момент пока не наступил. Ночью, когда он собирался осуществить задуманное, нелёгкая принесла лейтенанта фузилёров, и всё пришлось отложить. Ничего. Уже недолго.

Шарп повернулся к стрелку, заменившему убитого трубача:

– Готов?

– Да, сэр.

– По моей команде.

Французы миновали пепелище вчерашнего побоища.

Пушки умолкли.

Батальон пехоты отделился влево. Они обогнули холм с юго-востока, намереваясь атаковать сторожевую башню с наименее охраняемой, по мнению Дюбретона стороны.

Два других полка выставили штыки и с боевым кличем на устах стали карабкаться на обломки восточной стены замка. Обороняющиеся не стреляли. Пушка, которая должна была ударить по врагу с фланга, валялось на боку разбитая. Два солдата, обслуживавшие её, безжизненно распростёрлись рядом.

Кто-то из стрелков истошно звал Шарпа, но было поздно.

Французы ворвались во двор.

Глава 28

Заботами бывшего профессора астрономии и естественной истории университета Саламанки преподобного Патрика Кёртиса английское командование было всегда извещено о том, что происходит в неприятельском стане. Строго говоря, дона Патрисио Кортеса (так звали его испанцы) никто не лишал ни профессорской кафедры, ни поста ректора Ирландского колледжа, но преподавание он оставил с некоторых пор. Точнее, с тех самых пор, как французы узнали о том, что область интересов семидесятидвухлетнего ирландского священника простирается далеко за рамки звёздочек, мушек и блошек, и он вынужден был перебраться в Лиссабон. Дон Патрисио Кортес являлся шефом британской разведки в Европе.

Новости достигли ушей доктора Кёртиса за два вечера до Рождества. Он исповедовал прихожан, помогая пастору местной церквушки. Очередной грешник вместо покаяния обронил пару слов через деревянную решётку, и преподобный пулей вылетел из кабинки. Широко перекрестившись, он торопливо развернул бумаги, присланные из-за рубежа. Доставивший их торговец лошадьми пожал плечами:

– Простите, что припозднился, отче. Не мог вас разыскать.

– Чепуха, сын мой. Пойдём.

Время поджимало. Кёртис поспешил к Веллингтону, попутно подняв из-за обеденного стола майора Хогана. Ирландский майор рассчитался с посланцем и тоже помчал к Пэру.

– Проклятье! – содержание перехваченных французских депеш привело командующего в расположение духа, далёкое от радужного, – Сомнений быть не может?

– Нет, сэр. – ответил Хоган, – Шифр императора.

– Проклятье!