Враг твой (СИ)

— Нам налево, — говорю. — До нужного адреса рациональнее всего добираться общественным транспортом.

Я уже отмечала, как не люблю эту форму передвижения, но вызывать такси — это где-то ждать, а значит, торчать на открытом пространстве и нервировать саму себя. Арендовать машину — тоже тратить время, поэтому наиболее эффективным будет использование флаэробуса.

Неучтёночка в расчётах обнаруживается лишь тогда, когда мы оказываемся во взлетевшем транспорте — больше половины пассажиров… курит. Окна, правда, нараспашку, но мне от этого не легче — спешу вытащить фильтры и вставить в ноздри, пока не наглоталась. Плохо, конечно — через слизистые тоже всосётся. Но снова садиться на сигареты нельзя, никак нельзя. Сейчас у меня нет необходимости выходить на связь с Империей, более того, мне это строжайше запрещено приказом. А значит, глушить мигрень, вызванную сеансами дальней связи, не придётся, и теперь сигареты — это просто наркомания. А наркоманию, как говорит Бета, надо лечить. И ещё он верит, что я справилась с психологической зависимостью от никотина. Неужели я так разочарую своего подчинённого? Да нипочём!!!

Вот только курить всё равно охота, и чтобы не демонстрировать лютую зависть к более устойчивым к табаку видам, поправляю очки и закрываю глаза.

— Вам нехорошо? — тихо спрашивает Вастра. Как это она почувствовала? Чем я себя выдала?

— Слишком много низших существ на короткой дистанции, — говорю ей. — Сложно сдерживать инстинкты. Плюс загазованность.

— Я тоже не люблю курящих обезьянок, — усмехается она уголком рта. — Хотя пороком, как погляжу, страдают не только они, — ноздри силурианки шевелятся, словно пытаясь разложить сизую дымную атмосферу флаэробуса по оттенкам, потом глядит на сложный браслет на своей руке. — Марихуана?.. Нет, что-то другое… Не с Земли, но со схожим действием...

Вастра с любопытством оборачивается на длинное заднее сиденье, где галдит и бесится толпа разнопородных подростков. Несомненно, прикидывает, кто из них употребляет наркотик. А я закрываю глаза, чтобы не смотреть на движущиеся вокруг цели. Скорее бы закончилась поездка. Скорее бы узнать всё, что нужно, купить всё, что необходимо, и вернуться на корабль, к родной лаконичной обстановке, к родному запаху металлов, электричества и чистоты. Несмотря на действие гормонов и успокоительного, полной нейтральности в мыслях и эмоциях у меня, как водится, нет. И агрессинчик опять в мозгах постукивает — не так сильно, как когда-то на Новом Давиусе, но очень неприятно. Надо будет попробовать раскрутить медицинский компьютер на те суперсредства, которыми меня напичкали после казни Гаммы, потому что становится жизненно необходимым добиться от своего организма полного равнодушного равновесия. Эмоции очень мешают эффективно действовать, отвлекают от работы.

Наконец, наша остановка. Спускаемся по ржавым ступенькам остановочной фермы на улицу, проходим леров пять и сворачиваем на нужную улицу. Здешние кварталы куда меньше похожи на трущобы, чем окраина космопорта, даже несмотря на название. Впрочем, если поглядеть с увеличением, то в конце прямой, как траектория фотона в вакууме, улицы виднеются складские ангары. Там, конечно, будет и грязь, и запустение. А тут даже попадаются детские площадки и не до конца вымершие растения или грибы местного происхождения — затрудняюсь дать им более точное определение, больше всего это смахивает на лиловые овоиды и цилиндры на тонкой ножке и с дыркой наверху, ростом от «по колено» до «чуть выше первого этажа зданий». Вот только народу почему-то почти нет.

Вастра, естественно, суётся потрогать местную растительность. Я даже не успеваю сообщить, что прикосновение к «цилиндрам» должно быть болезненным, хотя и не смертельно ядовитым, как она устанавливает это опытным путём:

— Ай! Как медуза!

— Не умрёшь, — отвечаю ей. — Согласно моим датчикам, у яда низкая концентрация и слабая аллергенность. Симптомы химического ожога пройдут через… десять земных минут.

— Вы это видели и не предупредили?!

— Растение не представляет угрозы для твоей жизни, — повторяю. Вот тупая! Да и когда бы я успела, с её-то скоростью и любопытством следователя. Но надо как-то её морально пнуть за это дело. — Предупреждать не было смысла. Каждый постигает технику безопасности поведения на неизвестной планете в силу своего интеллекта, — и, подумав, добавляю: — Если ты считаешь, что для тебя познавательно хватать всё незнакомое голыми конечностями, я не буду препятствовать, если это не несёт прямой угрозы твоей безопасности.

Уже с середины моей тирады слышится тихое злое шипение. Ящерица демонстрирует откровенно неспокойное поведение, но я не могу до конца понять, на кого оно направлено — на меня или на себя. Её раздражает моя манера выражаться и моё непризнание местоимения «вы», это факт. Но сейчас она сама виновата и сама это понимает — будь бы она ещё глупей и не умей быть самокритичной, она бы не смогла так хорошо ужиться с Доктором.