Враг врагов (СИ)

— Здравствуй, Стасик. Давно не виделись. Тебя прямо не узнать. Сменил имидж? А тебе идет. В этих бинтах ты выглядишь более мужественно и сексуально.

— Хватит этой болтовни! — прервала ее Лаура.

Затем она уставилась на Стасика, и того поразил взгляд верховной волшебницы. Тот был до того злобным и диким, что становилось страшно.

Лаура заговорила, обращаясь к Стасику. От первых же ее слов тому стало дурно.

— Свиностас Окаянный, темный властелин и растлитель невинных дев, злодей и губитель, осквернитель непорочности и попиратель доброты. Выслушай же меня.

От обилия новых титулов Стасик едва не прослезился. А ведь еще недавно он был простым свинопасом. Затем простой посудомойкой. А теперь он вон кто: губитель, растлитель, мучитель и осквернитель. Было бы не так тошно, если бы он хоть чем-то заслужил все эти милые эпитеты в свой несчастный адрес.

— Верно ли, — спросила Лаура, — что ты лелеешь планы по низвержению сего мира в огонь и хаос всеобщей погибели?

— Что? — испуганно пискнул Стасик.

Единственные планы, которые он лелеял, касались тихой мирной жизни, в ходе которой он бы не трогал никого, и остальные отвечали бы ему взаимностью.

— Незачем прикидываться, — поморщившись, посоветовала Лаура. — Я знаю, кто ты, и что задумал.

— Я что-то задумал?

— Об этом известно всем, не отрицай.

Всем? Известно всем? Что известно всем? Стасику стало не по себе. Какую еще клевету возвел на него правильный мир?

— О твоих злодеяниях слагают легенды, — произнесла Лаура, все больше повергая Стасика в ужас. — В своей мрачной обители ты оскверняешь юных дев и взываешь к темным богам.

— Это правда? — спросила Света.

— Что? — завопил Стасик. — Да кого ты слушаешь? Какие девы? Какие боги? Вот она, моя обитель!

И он указал на руины крепости за своей спиной.

— Ты там видела юных дев или еще кого? Опять эти придурки что-то навыдумывали, а я страдай.

— Разве тебе не служат охваченные похотью гоблины? — спросила Лаура.

— Кто? Гоблины?

Стасик повернулся и посмотрел на Зархада с Грыбаном.

— Ну, есть тут два гоблина, — признал он. — Но они мне не служат. И ничем они не охвачены, кроме жадности.

Он обратился к гоблинам:

— Парни, вы же ничем не охвачены?

— О чем ты, человек Стас? — подозрительно спросил Зархад.

— Ну, чем-нибудь вот этаким. Юными непорочными девами, например.

— Непорочными? — усмехнулся Зархад. — Гоблинских непорочных дев еще поискать. Есть легенда, что одна гоблинская дева сумела сохранить непорочность до двенадцати лет. Но, по-моему, брехня это какая-то.

— Речь идет не о ваших самках, — повысила голос Лаура — Разве неправда, что вы похищаете человеческих девушек и насилуете в своей черной твердыне? Не отрицайте, это общеизвестный факт.

— Первый раз об этом слышу, — признался Зархад. — Зачем нам ваши бабы? Не в обиду будет сказано, но вы же страшные, что вегетарианское меню. Носы у вас маленькие, уши куцые, ноги без шерсти и зубы белые. Этаким уродством гоблина не соблазнить.

— А я вообще не знаю, зачем бабы на свете живут, — признался Грыбан. — Вроде есть они, а зачем — не ведаю.

Но судя по виду Лауры, она не поверила ни гоблинам, ни Стасику.

— Если стесняешься сознаваться в свершенных мерзостях, дело твое, — произнесла она. — Я здесь не за тем, чтобы уличать тебя в грехах. Но верно ли, что ты собираешь великую армию, дабы пошатнуть устои мироздания и стереть с лица земли Ангдэзию и Кранг-дан?

Стасик чем дольше слушал Лауру, тем больше утрачивал связь с реальностью. Он не мог понять, о чем говорит волшебница. Вначале его огульно обвинили в массовом растлении юных дев, хотя он и одной не щупал, затем ему вменили в вину грандиозно-злодейские замыслы. Он собирает армию? Он желает стереть что-то с лица земли? О чем это все? Зачем? Откуда взялось?

— Послушай, Лаура, — тихо сказал Стасик. — Я не знаю, кто наплел тебе этих небылиц, но это все неправда. Ничего такого я не делал, не делаю, и делать не собираюсь. Все, чего я хочу, это чтобы меня оставили в покое. Я знаю, меня винят в разорении Форинга. Признаю, часть вины лежит и на мне. Но я сделал это ненамеренно. Меня обманом втянули в грязные делишки черной империи.

И Стасик выразительно посмотрел на Риану, которая и осуществила втягивание. Та виновато улыбнулась и кротко проронила:

— У меня тоже не было выбора. Не сделай я этого, со мной бы сурово обошлись.

Стасик ей не верил. Риана была злодейкой. Матерой, неисправимой злодейкой. И его чрезвычайно интересовало, с каких это пор Лаура и Риана стали лучшими подругами и путешествуют вместе.

— Вся эта давняя история меня не волнует, — произнесла Лаура. — Разрушение Форинга было давно, и… путь провалится в преисподнюю и Форинг, и все королевство добра.

Стасик отшатнулся, дикими глазами взирая на добрую волшебницу. Что-то страшное случилось с Лаурой. Что-то, что изменило ее, превратив из доброй няшки в злюку дикую. Неужели Колька все-таки умер, и это событие пошатнуло моральные устои и психику верховной волшебницы? Стасик помнил, как яростно защищала Лаура школьного хулигана. Защищала не просто как соратника. Как возлюбленного.