Враг за Гималаями

— Сейчас выясним… — Шкурдюк снял трубку внутреннего телефона. — Попросите, пожалуйста старшую медсестру… Ирина Петровна, еще раз здравствуйте. Посмотрите по графику, когда работает Жалмаева… Что?… И давно?… Почему меня в известность не поставили?… Хорошо, разберемся…

— Случилось что-нибудь? — Сердце Донцова замерло, пропустив один такт, что всегда случалось с ним, когда в наугад заброшенную сеть вдруг попадалась крупная, а главное — желанная добыча.

— Маленькая неувязочка. — Шкурдюк от смущения даже запыхтел. — Эта Жалмаева уже четвертый день не выходит на работу и не отвечает на телефонные звонки. Заболела, наверное. Нынче грипп людей так и косит.

— Где ее личное дело?

— В отделе кадров. Принести?

— Не надо, я сам схожу.

В тоненькой папочке, выданной Донцову инспектором-кадровиком, женщиной, причесанной и накрашенной по моде тридцатилетнем давности, находился подлинник диплома об окончании медучилища, трудовая книжка, напечатанное на машинке заявление о приеме на работу и ксерокопия титульной страницы паспорта. Все документы были выданы на имя Тамары Бадмаевны Жалмаевой, 1978 года рождения, уроженки поселка Селендум, одноименного аймака.

Фотография изображала серьезное девичье личико, с носом пилочкой, раскосыми глазенками и гладко зачесанными назад черными волосами. До этого Донцов почему-то представлял себе буряток несколько иначе.

— На работу она сама устраивалась? — спросил Донцов.

— Сама, — ответила кадровичка. — Хотя обычно к нам по рекомендациям приходят.

— Не говорила, почему ее именно к вам потянуло?

— Я уже и не помню. Она вообще-то не шибко разговорчивая была.

— Странно… Имея диплом медсестры, согласилась работать санитаркой.

— В медсестрах у нас недостатка нет. А санитарок всегда не хватает. Я предложила, она и согласилась.

— Документы, похоже, в порядке… А как у нее с пропиской?

— Тоже все в порядке. Я паспорт сама проверяла. Адрес имеется в заявлении.

— Кстати, у вас все заявления на машинке печатаются?

— Дело в том, что кисть правой руки у нее была забинтована. Дескать, обожгла. Делать нечего, я заявление напечатала, а она подписала.

— Скорее, подмахнула. — с иронией произнес Донцов, сравнивая подписи Жалмаевой на заявлении и на паспорте. — Сходство весьма отдаленное.

— Я же говорю, рука у нее болела. — Кадровичка, не привыкшая, чтобы ей перечили, нахмурилась.

— Какие обязанности у санитарки? — продолжал выспрашивать Донцов.

— Самые разнообразные. Уборка, стирка, помощь медсестре, обслуживание пациентов и так далее. Хватает, в общем-то, обязанностей. Работа хлопотная. Не каждая на нее согласится.

— Как она характеризовалась?

— Так себе. Ни рыба ни мясо. Замкнутая. Работала без замечаний, хоть лишнего на себя не брала.

— По-русски хорошо говорила?

— Нормально. Без акцента, хотя как-то чудно… — Кадровичка наморщила лоб, подбирая нужное слово. — Как кукла. Есть, знаете ли, такие говорящие куклы. Говорит одно, а на лице написано другое. Или вообще ничего не написано.

— Я временно изымаю эти документы. — Донцов сложил все бумаги обратно в папку. — В принципе можно составить протокол изъятия. Но у нас с руководством клиники существует джентльменское соглашение, позволяющее избегать пустых формальностей. Не так ли, Алексей Игнатьевич?

— Да-да, конечно! — охотно подтвердил Шкурдюк, лицо которого выражало горестное недоумение, свойственное детям, впервые столкнувшимся с лицемерием взрослых.

— В заключение я хотел бы осмотреть все вещи и предметы, которыми в последнее время пользовалась… — он заглянул в папку, — Тамара Бадмаевна Жалмаева. А также ее шкафчик в раздевалке. Кроме того, прошу предъявить мне все журналы, ведомости и другую документацию, где имеются ее подписи.

— Эх, дали маху. — скорбно вздохнул Шкурдюк. — Пригрели на груди змеюку…

— Попрошу не делать скоропалительных выводов, — возразил Донцов. — По-моему, я не сказал ничего такого, что могло бы бросить тень на вашу отсутствующую сотрудницу.

Покидая клинику, он мурлыкал себе под нос давно забытую песенку, ни с того ни с сего вдруг всплывшую в памяти:

Бежит по полю санитарка.
Звать Тамарка.
В больших кирзовых сапогах
На босу ногу.
Без размера,
Украсть успела, вот нахалка…

Уже к вечеру того же дня выяснилось, что паспорт, ксерокопия которого была изъята в клинике, скорее всего подлинный, хотя и с переклеенной фотографией. Его вместе с другими вещами, имевшимися в дамской сумочке, украли два года назад у гражданки Жалмаевой, прибывшей из родной Бурятии для поступления в консерваторию, о чем имелось соответствующее заявление потерпевшей.

Диплом и трудовая книжка оказались фальшивками, правда, сработанными на вполне приличном полиграфическом уровне. Как сообщил начальник криминалистической лаборатории майор Себякин, такого добра повсюду хоть пруд пруди. В каждом переходе метро предлагают, на каждом рынке. Мелких торговцев ловят пачками, но организаторы пока неизвестны. Встречаются фальшивки, исполненные на настоящих госзнаковских бланках.