Враги

- Но я-то что могу? - уже нетерпеливо проговорил Санин.

- А вы можете дать ту идею, которая завладеет умами, а потом старательно поддерживать и развивать ее, - пояснил Артем. - Вы можете донести ее до сильных мира сего. Пусть они даже считают, что с ее помощью добиваются своих личных целей. Главное, чтобы двигались в нужном направлении.

- Неблагодарная работа, - вздохнул Санин.

- А другого пути нет, - пожал плечами Артем. - Так что, беретесь?

- Чего же вы хотите конкретно?

- Того, чем вы занимаетесь. Нужен анализ возможных вариантов развития Северороссии.

- А у вас такого анализа нет?

- Есть, конечно, но нас устраивает ваш. Зачем вторгаться туда, где и так все идет нормально? Насильственное вмешательство, даже с благой целью, никогда еще к положительному результату не приводило. Для нас, как и для врачей, первый закон - не навреди.

- Ну, положим, составлю я свои прогнозы, что дальше? - пожал плечами Санин.

- Они обязательно сыграют свою роль, - улыбнулся Артем. - Вы же знаете, рукописи не горят, а, напротив, имеют обыкновение возникать из небытия в тот самый момент, когда более всего нужны. Главное, чтобы нашелся мастер, который бы их создал. Я бы хотел, чтобы это стало вашей миссией на ближайшие годы.

- Значит, мастером вы меня признаете? - констатировал Санин.

- Ну, зачем тратить время на обсуждение очевидного, - поднял брови Артем. - Время - самое ценное, что есть в нашей жизни, не стоит им разбрасываться.

- Время настолько ценно даже для вас? - удивился Санин.

- "На земле и на небе, в мире богов, людей и демонов есть лишь один вечный закон, - процитировал Артем, - ничто не вечно"*. А раз так, то и мы ограничены во времени. Кстати, ваша остановка.

- А вы? - склонил голову набок -Санин. - Может, зайдете на чаек?

- Спасибо, в другой раз, - ответил Артем. - Еще увидимся.

- Тогда до встречи, - произнес Санин.

Он поднялся и вышел из вагона. Звякнув, трамвай покатил дальше но когда Санин бросил взгляд ему вслед, то увидел, что убегающий вдаль по рельсам вагон пуст.

* Слова, приписываемые Будде Шакьямуни.

Часть 3

ПОЛЕ БОЯ

Эпизод 12 НЕВИДИМЫЙ ФРОНТ

Издав громкий гудок, поезд медленно подошел к платформе. Толпа встречающих придвинулась к краю перрона. Лязгнули тормоза, поезд остановился, и все пространство вокруг вагонов наполнилось криками, радостными возгласами, плачем. На перрон из вагонов стали выходить люди. Некоторые выгружали несметное количество разнообразного багажа. Другие ступали на петербургскую землю с саквояжиком или портфелем в руке. Родственники и друзья обнимали после долгой разлуки дорогих людей, которых уже не чаяли увидеть. Официальные представители североросских властей тут же вручали приехавшим инженерам, ученым, врачам и другим специалистам в самых разных областях визитки, контракты и адреса отделов иммиграционного контроля.

Алексей, облаченный в добротный английский костюм и белую рубашку с галстуком, молча наблюдал эту сцену из окна кабинета начальника Николаевского вокзала. В отличие от советских властей, которые еще в двадцатом году переименовали Петербургский вокзал в Москве в Торжковский, власти Северороссии не спешили менять названия. Более того, официально вокзал именовался Московским-Николаевским, как бы демонстрируя, что после заключения мирного договора в девятнадцатом никаких поводов для вражды больше не существует.

Впрочем, в сравнении с довоенным временем вокзал пустовал. Служивший в свое время главным каналом связи имперской столицы с ее восточными провинциями, включая Москву, он потерял свое значение. Министерство путей сообщения постоянно жаловалось на перегрузку Финляндского вокзала, связывавшего столицу новообразованного государства со Скандинавией, железнодорожное сообщение с которой сильно выросло за послевоенные годы. Работали в полную силу, требуя расширения, Варшавский и Балтийский вокзалы, с которых поезда отправлялись в Прибалтику, Польшу, Германию и далее во все города Европы. Часть рейсов даже пришлось передать на красивейший вокзал столицы - Витебский. Но Московский-Николаевский работал на десятую часть своих возможностей. Один пассажирский поезд в день, раз в два дня - скорые на Новгород и Архангельск, два пассажирских в день - на Вологду. И еще вот этот, раз в неделю, скорый Санкт-Петербург-Москва-Санкт-Петербург. И все. Непривычное запустение для некогда главного вокзала империи.

- И вот так каждый раз, ваше высокопревосходительство, - произнес начальник вокзала, подходя к Алексею и указывая на людской водоворот на перроне. - Не могу на это смотреть.

- Для многих из них это спасение, - негромко произнес Алексей.